Но сегодня я проснулась другой.

Я не знаю, что произошло.

Одно я понимаю точно. Я заебалась. Люто, невыносимо заебалась. И я не хочу жить так, как живут мои подруги, как жили и живут их матери. Я не хочу этой дерьмой, беспросветной, тоскливой и унылой жизни, где весь мир крутится вокруг мужского хуя. Вокруг этого ёбаного, ни на что не способного, слабовольного и при этом злобного нытика.

Куда я ни смотрю, чьи отношения не вспоминаю – везде вижу либо это, либо имитацию другого. Но когда знаешь отношения лучше – знаешь и то, как там на самом деле.

Очень многие девчонки вокруг меня только и делают вид, что они замужем за настоящими, сильными мужчинами.

А по сути – все просто тупо ползут к смерти в унылой нищей старости через убогую, нищенскую жизнь, в которой женщина – просто какое-то говно.

И я так больше не хочу.

Не хочу быть, как все.

Я заебалась.

И я это так хорошо понимаю сейчас, когда в спальню арендуемой мной квартиры светит яркое утреннее солнце. Так хорошо понимаю, что наполняюсь какой-то ярой решимостью всё это нахер закончить. И больше с мужиками не связываться.

Хочу выстроить свою жизнь так, чтобы гордиться собой. Хочу быть счастливой. Устала я от имитации отношений. Устала от слабых мужиков. От этих постоянно защищающих их тупых бабонек разного возраста, которые кормят своих мужиков своими сисями, а те воображают себя хозяевами жизни.

Кредиты, безденежье, нищета. Жалкие отпуска с убогим отдыхом. Одни и те же курорты и то – когда получается. Когда накопили хоть немного. Пьянство, побои, оскорбления. Одни – хамоватые уроды мутузят своих несчастных забитых жён. А те терпят. Другие – сраные, ссыкливые нытики – только и делают, что объясняют и объясняют, почему ничего не могут. “Если бы, если бы, если бы…” В лесу выросли грибы, мать его! И их бабы – тоже тупо терпят. Надеются. Верят.

Дуры!

Такие же дуры, как я.

Я тоже надеялась. Тоже верила.

Тоже когда-то в букетно-конфетный думала, что встретила своего милого, единственного, классного, офигительного парня, с которым мы вместе будет идти по жизни, делать карьеры, рожать и воспитывать детей, будем любить друг друга, заботиться друг о друге…

Дура…

Я превратилась в мужика. И кругом – сплошь мужики в женских платьях и бабы – в мужской одежде.

Мы все поменялись ролями.

Мы те, кому ничего не светит.

Потому что в мире очень мало сильных, крутых, амбициозных мужчин.

Зато много – обладателей писюнов, которые при этом – бабы бабами по характеру.

А это значит, что с меня хватит.

ХВАТИТ.

Я не устала.

Я заебалась.

И та ярость, с которой я просыпаюсь в этот мир, бурлит во мне словно вулкан.

С ней я чищу зубы и моюсь в душе. С ней наскоро привожу себя в порядок, чтобы поехать на работу, где мне платят копейки, хотя я профессионал с высшим образованием. Где начальник – мудак, который только и умеет, что строить из себя босса. При том, что тупой, ограниченный и нихрена не разбирается в работе. Он просто кум учредителя. Лысый, тупой мудак. Который ведёт себя так, будто он это место трудом своим заслужил. Стремлением. Усердием.

С этой тихой, нарастающей яростью я иду зимой по мокрой хляби. Снег смешан с каким-то говном. Грязный, похожий на слизь.

С ней же еду в набитом доверху автобусе с заспанными людьми.

С ней же в час пик спускаюсь в подземку, топая по шажочку в огромной, постоянно пихающейся толпе.

Думаете, я еду сидя?

Я никогда не езжу сидя. В вагонах метро – половина занявших места – крепкие, сильные с виду парни и мужики. И все, как один, сука, либо спящие, либо уткнувшиеся в свои телефоны.

А стоят в основном женщины. В том числе пожилые. В том числе беременные. Разные, всякие. Но их объединяет одно. Тоска в глазах. Такая же, как у меня совсем недавно.

Уверена, сейчас мои глаза сверкают. Потому что ярость, которую я испытываю – становится только сильнее.

Оттого, что я понимаю, что эти делающие вид, что не видят стоящих женщин, мужики, хотя бы работают.

А мой не делает даже этого.

Он сейчас сладко спит. Лёг, как обычно под утро. После своих игрулек в танчики. Оставив гору мусора на письменном столе. Заваленную крошками клавиатуру. И несколько бутылок из-под пива.

Он пытается найти работу. Он злился, когда я говорила, что нам нужны деньги. Бесился. Обвинял меня в меркантильности. Орал, при том, что я даже не повышала голос. Я призывала к его рассудку.

Но только сегодня, проснувшись, я поняла, что дело не в том, что он чего-то не понимает.

А в том, что ему просто удобно.

УДОБНО.

Потому что я – удобная.

Можно сесть на мою шею, свесить ножки и кормить обещаниями. Можно ничего не делать по дому, объясняя это тем, что это не мужская работа. Можно жить за мой счёт, заниматься со мной сексом без прелюдий, как будто я кукла без чувств и эмоций, а потом поворачиваться к стене и храпеть.