Повесть получилась довольно занимательная, хотя по-прежнему оставалось загадкой, с какой стати она вздумала посвящать меня в подробности этой истории. Я глубоко вздохнул.

– Ладно, так каковы условия договора?

Дороти задумчиво разглядывала небольшой сухогруз, движущийся вдали по каналу.

– Что ты сказал, Мэтт?

– Ты предложила мне сделку, в результате которой я получаю Рональда Казелиуса.

– Ах, да. Конечно, сначала я не помышляла ни о каких сделках. Но поскольку тем тупым головорезам, которых нанял Роджер, не удалось справиться с тобой, я решила сама отправиться на яхту и вскружить тебе голову до такой степени, чтобы любое мое желание стало для тебя законом... Хотя, об этом я уже говорила. Вынуждена признать, что встреча со столь хладнокровным человеком - страшный удар по моему самолюбию!
– Она аккуратно прошлась салфеткой по губам.
– Поэтому я предлагаю договориться. Условия самые простые: я помогаю тебе выполнить твое задание, а ты обещаешь не вмешиваться в мои дела.

Десерт, когда его наконец принесли, оказался ничуть не хуже утки.

Когда мы вышли из ресторана, фонари вновь расплывались в ночном тумане. По заболоченности здешние места весьма напоминают родину моих предков в Северной Европе. Собственно говоря, настоящей ясной звездной ночи я не видел с тех самых пор, как покинул штат Нью-Мексико.

Телефонные кабины, собранные в гроздь из трех штук, располагались на территории стоянки. Правда, кабинами их можно было назвать разве что с очень большой натяжкой. Скорее, открытые козырьки, защищающие от непогоды аппарат и полностью игнорирующие удобства говорящего. Яркое свидетельство заботы Американской телефонной компании о своих клиентах.

Я выбрал козырек, позволяющий наблюдать за "Лорелеей-3", вместе с другими судами неподвижно замершей у причала в безветренной ночи. Похоже, жизнь на борту накладывала свой отпечаток: я поймал себя на том, что с удовольствием разглядываю свою яхту. Ее нельзя было назвать особо изящной - впрочем, как и любую моторную яхту - но это было крепкое и надежное судно. Мы оставили в рубке свет, который создавал впечатление тепла и уюта.

Оставалось только помечтать совершить когда-нибудь путешествие по каналу просто так, ради собственного удовольствия, возможно, в обществе опытной и приятной спутницы. Лори Фанчер дала мне отставку, но припомнилось, что Зигги Кронквист почиталась не менее опытным яхтсменом. Девушка она сообразительная, да и выглядела бы без бинтов достаточно привлекательно.

Увы, пока вместо приятной прогулки, мне предстояло играть в опасные игры с весьма зловещей дамой, строящей в отношении меня самые что ни на есть кровожадные планы.

– Если хочешь, можешь идти на яхту, - обратился я к упомянутой зловещей даме, остановившейся неподалеку.
– Мне нужно переговорить с начальством в Вашингтоне.

– Ничего, я подожду, - отозвалась она. Я утешил себя мыслью, что, возможно, и лучше не выпускать ее из виду и не позволять самостоятельно разгуливать по яхте, открывая кингстоны или заготавливая гремучую смесь. В результате почувствовал себя как ковбой, который заарканил медведя и не слишком представляет, что же делать дальше.

Дозвониться до Мака, как обычно, не составило особого труда. Я ознакомил его с последними новостями. Дороти немного отошла и осторожно присела на одну из низких свай, протянувшихся вдоль стенки набережной, предварительно проверив оную на предмет сухости и чистоты. Я мельком подумал, притаилась ли где-либо поблизости Зигги Кронквист. Она не проявляла ни малейших признаков своего присутствия, как, собственно, и должно быть, если эта девушка хоть немного знает свое дело.

– Ты, конечно, принял предложение дамы, - сказал Мак.

– Естественно. Что такое - небольшое атомное светопреставление, когда речь идет об избавлении от такого опасного парня, как Казелиус?

– Должен перед тобой извиниться, Эрик.

– Это еще за что?
– удивленно поинтересовался я.

– Мне показалось, что твои предположения относительно атомного характера потенциальной цели террористов, основанные исключительно на выражении лица твоей знакомой, несколько скоропалительны. Однако мы получили определенную информацию, которая достаточно хорошо согласуется с твоими догадками.

– Какую именно информацию?

– Начнем с того, что мне показалось несколько странным использование такого ценного специалиста, как Джером Блам там, где достаточно умения далеко бросить гранату. Я доверился интуиции и попросил провести вскрытие тела. Выяснилось, что мистер Блам был чрезвычайно больным человеком. По-видимому, его работодатели, предчувствуя, что так или иначе вскорости его потеряют, решили хоть как-то использовать этого человека. Полагаю, он охотно отправился на это задание, в надежде, что возвращаться не придется. Так оно и случилось. Смерть, вызванная облучением, весьма болезненна.

Я тихо присвистнул.

– Стало быть, старина Бумер баловался с ураном, плутоном или чем-то в этом роде! Я-то думал, что парень знает свое дело; такие как он обычно принимают все необходимые меры предосторожности.

– Он умел обращаться с такими вещами, как динамит, семтекс или пластиковая взрывчатка, - согласился Мак.
– Но часто ли среди штатских встречаются специалисты по атомным бомбам? По всей вероятности, мистер Блам слишком привык иметь дело с обычными взрывчатыми веществами, а потому взялся работать с новый материалом, так сказать, без должного уважения.