У Старче вывалился язык, Тамиргуляев отнесся к этому как к данности.

– Если расскажешь все так как я от тебя жду – отойдешь быстро и скучно, я обещаю. Но признаюсь тебе откровенно – я надеюсь, что ты будешь доставлять мне долгое удовольствие.

Тамиргуляев отпустил веревку, Старче упал на спину и закорчился, пытаясь сделать вдох. Мужчина присел на корточки, оттянул удавку и подождал несколько секунд, давая Старче откашляться и надышаться.

– Итак, что там насчёт пропащих?

Старче кое-как перевалился на живот и встал на четвереньки, став напоминать большого пса, удерживаемого за поводок хозяином.

– Ничего не знаю, – с трудом произнёс он, своим ответом пустив начало экзекуции. Тамиргуляев стал медленно тянуть веревку принуждая Старче сперва подняться с четверенек, потом вытянуться в струнку и оказаться в полуподвешенном состоянии, едва касаясь кончиками обуви земли.

– Я ещё в прошлый раз обратил на это внимание, – начал говорить Анвар Тамиргуляев в ухо жертве и включил фонарь. Внезапно загоревшийся луч света ослепил Старче, заставил его сощуриться. Луч переместился в сторону и выхватил из осеннего мрака два молодых деревца, растущих в менее чем в двух метрах друг от друга. Молодые сосенку и осинку с уже опавшими листьями. – Два деревца. Посаженных этим летом, не правда ли? Ведь это ты посадил, кто же ещё? Ты? –

В этом вопросе не было подвоха и Тамиргуляев, чуть ослабив натяжение веревки позволил старику сделать кивок. – А зачем ты их тут посадил? – с кровожадной нежностью спросил Тамиргуляев, снимая со стариковского лица налипший листик. Казалось, что палач освобождает место на коже несчастного, чтобы запечатлеть поцелуй смерти. – Тут что не хватает деревьев?

Конец ознакомительного фрагмента.