Поплыла по спокойным водам.

(Берет у вождя меч и поднимает его рукоятью вверх.)

Лера, конунг и волки, сегодня,

В день, когда увенчали меня,

Я крещу вас во имя Господне,

Как наследников Вечного Дня.

Белым лилиям райского сада

Будет странно увидеть волков...

Конунг

(отступая)

Нет, нам нового Бога не надо!

Снорре, Груббе и Ахти

Мы не выдадим старых богов.

Гондла

Вы колеблетесь? Лаик, скорее!

Лаик, слышишь архангельский хор?

Лера

Ах, мне Бальдера жалко и Фреи,

И мне страшен властительный Тор.

Гондла

Вы отринули таинство Божье,

Вы любить отказались Христа,

Да, я знаю, вам нужно подножье

Для его пресвятого креста!

(Ставит меч себе на грудь.)

Вот оно. Я вином благодати

Опьянился и к смерти готов,

Я монета, которой Создатель

Покупает спасенье волков.

(Закалывается.)

Лаик, Лаик, какое бессилье!

Я одну тебя, Лаик, любил...

Надо мною шумящие крылья

Налетающих ангельских сил.

(Умирает.)

Сцена пятая

Те же перед трупом Гондлы.

Вождь

(наклоняясь над трупом)

Меч пришелся по жизненной жиле,

И ему не поднять головы!

(К исландцам.)

Одного лебеденка убили,

А другого замучили вы.

(Поднимая меч рукоятью вверх.)

Подходите, Христовой любовью

Я крещу, ненавидящих, вас.

Ведь недаром невинною кровью

Этот меч обагрился сейчас.

Исландцы подходят один за другим, целуя рукоять меча.

Конунг

Гондла добыл великую славу

И великую дал нам печаль.

Снорре

Да, к его костяному составу

Подмешала природа и сталь.

Груббе

Я не видел, чтоб так умирали

В час, когда было все торжеством.

Лаге

Наши боги поспорят едва ли

С покоряющим смерть божеством.

Ахти

(прячась за других)

Нет, мне страшны заклятия эти

И в небесный не хочется дом,

Я, пожалуй, десяток столетий

Проживу и земным колдовством.

(Скрывается.)

Вождь

(к Лере)

Что же, девушка? Ты отступила?

Ты не хочешь Нетленного Дня?