– Я считаю до трёх, а потом применю заклинание и ты мне всё расскажешь, только уже против своей воли и, поверь, ничего приятного не будет. Раааз… Двааа… Три.

– Да, что рассказывать-то! – возмутилась я. – Зачем пришла, я уже сказала, задание у меня одно – найти работника, вернее, работницу. А в кармане – оберег Верды. Что не так-то? В чём вы меня подозреваете? И почему обездвижили, разве так можно обращаться с порядочными девушками? Это уже ни в какие ворота…

Договорить я не успела, ректор щёлкнул пальцами перед моим носом, и я поняла, что куда-то проваливаюсь. Секунда – и я утонула в белом тумане. Я пыталась проморгаться, силилась двинуть хотя бы пальцем, но у меня ничего не получалось. Я не чувствовала своего тела. Вот и верь после этого ведьмам! А ведь Верда меня убеждала, что с её оберегом мне не страшен никакой маг, даже самый сильный. Этот, видно, сильнее оказался, чем было рассчитано.

– И что теперь? – прокричала я в белую пустоту. – Будете пытать или убьёте сразу, как подозрительную личность?

Но в ответ было всё так же тихо и светло.

– Дурдом какой-то, – ворчала я. – Взрослый мужик, наверняка уже лет триста, если сделать скидку на магию, а с женщинами разговаривать не научился. Нашёл шпионку, блин. Эй, алё?! Вы где?

Мне надоел этот беспредел, и я прочитала заклинание, которому Верда научила меня незадолго до своей смерти. Посмотрим, как оно работает. Ведьма говорила, что оно расходует много энергии, но зато разрушает любые наложенные чары. И я начала читать строки, которые сами всплывали у меня перед глазами.

– Репотус тарнеим орредо. Литои калисто зео.

Не успела я сказать последнее слово, как белое молоко развеялось, и я оказалась в тёмном сыром подвале с решёткой вместо двери. Да ещё и сидящей на стуле со связанными руками и ногами. Хорошо, хоть руки были не за спиной.

– Ах ты ж сволочь! – зашипела я, дёргаясь и пытаясь высвободиться из верёвок, которыми была плотно прикручена к стулу. – Сходила, прогулялась! Что за мужики здесь живут: то детей воруют, то женщин в подвал бросают ни за что?!

Мои ёрзания в итоге дали результат – верёвка немного сползла с худых плеч, и я смогла пошевелить руками. Дальше – дело техники. Пришлось, конечно, потерпеть и почти вывернуть сустав большого пальца, но зато одну руку я вытащила и вскоре смогла полностью освободиться.

Если раньше мне не нравилось, что меня слепил белый свет, то теперь наоборот, было слишком темно. Я почти наощупь смогла обойти помещение и убедилась, что эта камера не больше, чем два на два метра. У одной стены сделаны нары из сбитых досок, покрытых соломой. И всё. Ах да, ещё стул в углу и верёвка. Я его подняла, верёвку бросила на нары и подошла к решётке. Там был такой же тёмный и сырой коридор и ещё несколько проёмов с решётками по обе стороны. Голова не пролазила, поэтому посмотреть, что там дальше, я не могла. Кричать и звать на помощь было бесполезно, неизвестно, кто пришёл бы на мой зов. Первая реакция у меня была стандартная для таких случаев (А что? Я же девушка!).

– И-ы-ы-ы-ы… кхи-кхи… Господи, ну за что ты так со мной, а?! И-ы-ы-ы-ы… у-у-у-у-у… Ну почему у меня всё заканчивается всегда одинаково – я опять по уши в дерьме-е-е-е?! У-у-у-у-умммм…

Моё тихое нытьё начало перерастать в злобное мычание, а потом и рычание. Слёзы, которые брызнули в первые секунды, быстро высохли, и теперь я, вытерев рукой сопли, лихорадочно думала, как отсюда выбраться.

Потолок был высоким, но окна на стене не было видно. Скорее всего, из-за того, что уже стало темно… Чёрт, я же сюда ещё до обеда приехала. Выходит, я здесь весь день торчу? Меня, наверно, уже все потеряли и ищут.

– Всё равно надо стену проверить, должно же быть здесь окно, – упрямо бормотала я и тащила тяжелый деревянный стул на нары. Потом залезла на него и начала щупать каменную кладку. И ведь нащупала что-то. По крайней мере, схватилась за край кладки, но дальше уже не дотянулась, не достала.

Потом я с досадой вспомнила, что я всё же ведьма и могу менять зрение на ночное, а кроме этого, ещё и свою силу применять, чтобы добраться до нужной высоты. Попробовала. Сработало! Там действительно было окно. Только тёмная ночь не давала никаких шансов разглядеть, что там за ним. Я слезла, выгнала из соломы всю живность, которая там жила, одним движением руки и легла на полку. В голове была каша из множества вариантов моего побега, но ни один я не могла оставить в качестве рабочего. Все они разбивались о то, что я была ограничена в резерве и не могла использовать сильные заклинания, только так, по мелочам, потому что ректор позаботился об этом и снабдил камеру четырьмя ограничителями магии. А ещё я не знала о планах ректора, будь они не ладны. Вот что у него в голове, в чём он меня подозревает? Поэтому решила, что в моём случае самое лучшее – поспать.

– Зачем позвал? Я тебе уже говорил, чтобы ты не вмешивал меня в дела своей академии? – недовольным голосом спросил Лютин старого друга.

Он терпеть не мог, когда его отвлекали от дел в самом разгаре эксперимента. Только потому, что Робер был единственным магом, с которым он поддерживал более-менее дружеские отношения, он пришёл к нему домой, после того как получил магическую весточку. Нехотя, но пришёл и теперь торопился побыстрее уйти.

– Хватит тебе ворчать, молод ещё! – рассмеялся Робер и предложил другу выпить по бокалу саллийского вина.

Лютин тяжело вздохнул и сел в кресло напротив.

– Роб, ты же знаешь, что я терпеть не могу эту саллийскую бурду. Лучше бы предложил рюмку хорошего местного самогона. И давай по-быстрому, мне до утра надо успеть доделать эскиз новой структуры.

– Паучок плетёт новую паутину? Покажешь?

– Нет! Пока всё до конца не разработаю и не опробую, никому не покажу. Извини, ты знаешь мои принципы. Так, я тебя слушаю, – нетерпеливо сказал маг.

Но Робер не торопился, он достал графин с ягодной настойкой на самогоне и налил обоим по рюмке, и только после того, как они выпили, завел разговор.