Как можно понять, к моменту создания группы «Борьба» в 1926 году Виталий был достаточно хорошо осведомлен о том, что ожидает активного оппозиционера в текущих условиях и с чем можно столкнуться в местах заключения. И свое решение принять участие в оппозиционной организации он принимает абсолютно осознанно.

Отметим, что Виталий рос в семье людей интеллигентных, просвещенных, не религиозных, социалистически настроенных и сочувственно встретивших революцию. Но горький опыт брата заставил Виталия задуматься… К независимой общественной деятельности власть нетерпима, любая политическая оппозиция подавляется самым жестоким образом, – это ли путь к строительству более справедливого общества?

Ответы на этот вопрос Виталий и его единомышленники ищут в трудах Гегеля, Маркса, Каутского, которых благодаря знанию иностранных языков они могут читать в подлиннике. К идее создания оппозиционной группы молодые люди приходят естественным путем – через интеллектуальный и духовный опыт, через осмысление происходящих в стране политических событий.

Следствие припишет группе «троцкизм», и ярлык «троцкиста» прирастет к Виталию намертво. Но на самом деле идейными последователями Льва Троцкого участники группы не являлись. Они придерживались позиций классического марксизма и по этой причине были, конечно, левее Центра, но из советских политических лидеров они не поддерживали никого, считая, что все они, погрязнув в борьбе друг с другом, утратили ощущение реальности и связь с теоретическими истоками. Своей задачей группа «Борьба» ставила пропаганду идей подлинного марксизма и интерпретацию политических событий с позиций марксистской теории.

Уместно вспомнить, что политическая обстановка того времени оставляла еще какую-то надежду на более демократический путь развития советского общества. Ну или по крайней мере на возможность цивилизованного сосуществования разных социально-экономических концепций хотя бы в рамках марксизма. Вторую половину 1920-х годов по праву называют «золотым веком» советской экономической мысли. «Марксизм-ленинизм» как правящая идеология тогда еще не сформировался, и в печати продолжались оживленные экономические дискуссии. Многие видные экономисты, которые в 1930-е годы за отступничество будут выброшены из науки и репрессированы, тогда еще активно публиковались. Самому широкому кругу читателей доступны были работы И. Рубина, Е. Преображенского, Л. Юровского, Н. Бухарина, Г. Сокольникова, Н. Кондратьева, А. Чаянова и др.

Уже тогда наметилось главное методологическое противоречие, из которого советская экономическая мысль не сможет выпутаться до конца существования советской империи. С одной стороны, необходимо было обосновывать утвержденную центром экономическую политику, а с другой, беспристрастно изучать реально существующие экономические отношения и хозяйственную практику. Ведь невозможно совершенствовать систему управления народным хозяйством, имея в голове лишь образ идеального общества. Задача науки в том и заключается, чтобы изучать объективную реальность. Но любая попытка объективного изучения реальной народнохозяйственной практики неизбежно вела к осознанию ее несоответствия идеологическим императивам.

Главная претензия теоретиков «Борьбы» к большевикам состояла не в том, что их программа отклонялась от хрестоматийной модели социалистического строительства, а в том, что они в ущерб осмыслению реальной экономической жизни выдают желаемое за действительное и при помощи пропаганды вводят народ в заблуждение.

Из показаний Головачева:

«Отношение к партии вытекает отсюда – борьба с ее идеологическими воззрениями, противоречащими действительному положению вещей и действительной политике, основанной на базе государственного капитализма и утопической постановке вопроса о социалистическом строительстве, защита подлинной марксистской точки зрения и освещение при ее помощи конкретных моментов развития» [1:66об].

Группа «Борьба» имела разветвленную структуру с ядром в Москве и «филиалами» в других городах, выпускала журнал с одноименным названием, располагала собственной кассой, которая складывалась из пожертвований участников, организовывала встречи и тематические дискуссии в среде студенческой и рабочей молодежи.

Аресты участников начались осенью 1928 года, чуть меньше чем через год после XV Съезда ВКП(б), на котором из партии был исключен Троцкий и несколько десятков его сторонников.

Головачев был арестован сотрудниками ГПУ 27 декабря 1928 г. в квартире Игоря Алексеева на Новинском бульваре, куда он пришел с Александром Сафоновым и Владимиром Браилко для участия в дискуссии на тему «Внешняя торговля СССР». В этот же день были задержаны Александр Лесевицкий и Владимир Лялин.

Во время следствия арестанты разделились на два лагеря: Головачев, Алексеев и Браилко признали свою причастность к группе «Борьба»; Сафонов, Лесевицкий и Лялин – не признали.

Первым «заговорил» Володя Браилко, но показания поначалу давал только на себя:

«Год тому назад примерно в декабре 1927 года я узнал о существовании «Социалистической группы Борьба». От кого узнал, сказать отказываюсь. С этого же времени принимал участие в ее деятельности, причем стоял всегда особняком. Деятельность группы выражалась в проработке исторических, философских, политических и экономических вопросов. В начале 1928 года, очевидно, был издан 1-й номер журнала «Борьба», который предназначался для домашнего употребления. Как он попал за границу, я не знаю, если бы я знал это, то самым решительным образом протестовал бы. Месяца через четыре-пять вышел второй номер, в нем была помещена моя статья «Против меньшевиков». В 1-м номере моей статьи не было. Кто писал в 1 и 2 номера, я не знаю. Кто персонально входил в группу, я тоже не знаю, сам я никого в группу не вербовал» [1:46].