— Понятно. Я передам это доктору. Скажу, что это, так сказать, семейный секрет.

— Семейный, — решил уточнить я, — а болезнь называют императорской?

— Это распространённая болезнь, — сказал Карл, — но ей страдают все представители императорской семьи.

После этих слов Карл вновь схватился за живот и скрылся за дверкой.

— Есть места, куда и король ходит сам и в одиночку, — попытался я разрядить обстановку шуткой.

Стэрк вежливо улыбнулся, но было заметно, что он о чём-то задумался. Это же заметил и вернувшийся Карл.

— Чем вы так обеспокоены командор? В этот раз, насколько я понимаю, никаких особых проблем не будет. Или у нас уже запрещены эксцентричные причуды, вроде прогулок знатных особ по канализации? — Карл развёл руками, — Увы, плохо подготовились, но ничьей вины, кроме нашей тут нет.

— Я не об этом. Меня волнует, кто забрал вашего личного помощника. Думаю, это или коллеги или начальство. Если начальство, то плохо, потому что они могут действовать по личному поручению самого, — он неопределённо ткнул пальцем вверх.

— Забрали беднягу Джорджа?

— Да. И похоже, по официальным документам.

— А где вещи? Ну, те, которые были с нами, — забеспокоился я.

— Я приказал принять всё по описи.

— Там есть ведро с грязью?

— Вроде было. Не волнуйтесь, как только лорд Карл полностью выздоровеет, ему всё вернут.

— И предупредите, пусть возвращают в том же виде. Знаю я этих подхалимов, всё вымоют, вычистят. И потом снова туда лезть. — приказал Карл.

— Я так и знал, что дело непростое. Вы опять занимаетесь очередной научной теорией?

— Вроде того.

— Ох, самая хлопотная часть работы. Впрочем, мне грех жаловаться, именно так я и получил своё звание.

— Значит, по-твоему, лучше если бы я как Вильгельм пьянствовал, дебоширил, да по девкам шатался?

— Как ни странно, да, лучше. По крайней мере, такое для всех привычнее. Все улыбнутся, возьмут деньги и не будут задаваться лишними вопросами. Обычное поведение богатого аристократа.

— А я, значит, необычный.

Стэрк развёл руками.

— Значит так, командор. Вы можете проверить, куда забрали Джорджа.

— Конечно, я попытаюсь. Узнать-то узнаю наверняка, а вот вытащить…

— Сделайте одолжение, передайте мне то самое ведёрко вместе с содержимым, и как можно скорее.

— Понятно.

— И ещё. В каком статусе сейчас Артур?

— Его задержали до выяснения личности и подозрению в покушении. Но раз вы её удостоверили и, более того, утверждаете, что покушения не было, а даже, наоборот, он вас спас, то я могу его освободить прямо сейчас. Нужно только подписать пару бумажек.

— Не торопитесь. Артур не совсем тут освоился, может привлечь слишком много внимания, если останется без присмотра. Ты можешь определить его, скажем в соседнюю палату?

— Думаю смогу.

— Вот и хорошо. Артур, если вдруг и за вами придёт кто-то, кроме меня или Стэрка, поднимите шум. Ну там громко говорите, стучите в стенку. Я попытаюсь вмешаться. Не хватает ещё, чтобы вы пропали без вести в дворцовых подвалах. Расспрашивать они умеют, а вот сделать правильные выводы у них ума не хватит. Сами догадываетесь, что они вам могут приписать.

Я догадывался. Шпионаж и терроризм стояли во главе списка. И ничего хорошего они мне не сулили.

— Хорошо, буду колотить изо всех сил.

Карл кивнул и зажав рот ладонью вновь скрылся за дверкой. Судя по звукам, его рвало. Дожидаться его возвращения мы не стали.

Мы вернулись в фойе, подошли к сидевшей за столом девушке и Стрэк махнул у неё перед носом жетоном. У него такой универсальный пропуск что-ли?

— Можете определить место в палате для этого человека?

Девушка тяжело вздохнула и закатила глаза.

— Вам что, не хватает здания охранки? Вы сюда все переехать собрались?

В каком смысле все?

— Не понял! — Стрэк включил «плохого полицейского», сейчас начнёт на неё орать, — Да как ты!..

Но девушка оказалась не робкого десятка, ответила, даже не дожидаясь конца фразы:

— Не понял он! — голос громкий и строгий, — Тебя когда-нибудь ранят, и ты сюда попадёшь. А я тебе скажу: «Иди помирай на улице, тут все палаты охранка под свои кабинеты забрала.» Что ты мне ответишь? А?

Ох, ты ж! Гром-баба! такая не пропадёт, даже если все её родные уйдут воевать и не вернутся.

Гром-баба тем временем отчитала представителя силовых структур и, увидев, как тот невольно поёжился под её напором, сжалилась и неопределённо махнула рукой вдоль коридора: