Его руки по хозяйски стали блуждать по каждому миллиметру моего возбужденного тела, Гер стал подниматься ладонью вверх по оголенному бедру, прожигая своими прикосновениями мое нутро на сквозь, вызывая непроизвольную дрожь. Каждый его пальчик чувствовался на моей разгоряченной от желания коже и отдавался импульсом прямо в возбужденный клитор, проникнув под моё платье, он до сладостной боли сжимает сосок через кружево лифчика… Господи… Тело быстро реагирует на эти неземные прикосновения, я не могу сдерживать порочного стона, запрокидываю голову назад, а Герман лишь сильнее натирает и сжимает сосок. Не могу себя сдерживать, вскрикиваю и прикрываю глаза от удовольствия… Моё тело всегда отзывается на его ласки, безумно его хочу, и даже плевать что где-то там по близости находятся родители. Мне мало… Мало этих прикосновений, я хочу большего, хочу чувствовать его внушительный член, сама тянусь к ремню Геры, и одновременно впиваюсь страстным поцелуем в его губы, слегка отстранившись, он хищно ухмыльнулся, а потом прикусил мочку моего уха…

— Моя страстная девочка…

Все тело чуть ли не бьется в конвульсиях, я словно дрожу от самой страшной лихорадки, руки дрожат от возбуждения, этот чертов ремень все никак не поддается, руки обмякают когда Герман просунул свободную руку в мои мокрые трусики.

— Ммм… Только не останавливайся… Грооомов..

— Стоит только прикоснуться к тебе и ты уже вся мокрая, моя девочка.

— Ааа… Гер… Прошу

Как же я его хочу сейчас. Мне всегда будет мало этого мужчины, как дикая кошка выгибаю спину, а Герман уже во всю круговыми движениями натирает мой пульсирующий клитор, а другой рукой сжимает грудь, тело предательски плавится… Только с ним одним я осознаю эти ощущения дикой страсти, не хочу чтобы он сейчас останавливался.

— Гер…

— Уль, подожди…

Чувствую как Герман прекращает мою сладкую пытку и убирает руки, а я чуть ли не кричу от разочарования.

— Ну почему?! Что снова не так?!

— Ульяш, тебе не кажется что сейчас совершенно не то место где я должен тебя трахнуть, м?

— Громов, ты серьезно?!

— Малыш, я бы с удовольствием сейчас тебя разложил на этом столе, но ты не боишься что сюда ворвутся твои родители?

Лучше бы он не дал мне все это почувствовать, я же сгораю сейчас, озлобленно сдуваю выбившуюся прядь со лба и тяжело дышу, вовремя блин одумался! Ужасно на него злюсь, даже готова его сейчас ударить.

— Может ты просто меня не хочешь, Громов? Так меня добивался, а сейчас даешь заднюю?

Слышу тихий смешок, Герман хищно скалится и облизывает нижнюю губу.

— Дай руку.

— Да ты издеваешься?! Какая к черту рука, Громов?

Полностью разочарованная, хочу уже слезть с этого чертового стола, но Гер не позволяет, буквально вдавливая меня всем своим телом в дубовую поверхность, властно берет мою ладонь и прикладывает с своему члену. Ну вот зачем?! Чувствую его каменный стояк и завожусь ещё большое, да и злюсь, потому что он не дал мне почувствовать его внутри себя.

— Чувствуешь? Повторюсь, трахнул бы тебя прямо сейчас, но место совершенно не то.

— Не знала что ты такой ханжа, Громов.

Обиженно надуваю губки и соскакиваю со стола. Беру пару бутылок вина, передаю Герману и мы поднимаемся наверх, Герман поднялся первым, подошел к краю лестницы, а я в это время передвигала своими ножками, a моё коротенькое платье заманчиво закатывалось вверх, демонстрируя Герману мои стройные ножки. Да милый… Смотри от чего сам отказался, вижу огонь желания в его глазах, но он умело держит себя в руках… Ладно Громов, поиграем..

— Ты еще короче платье не могла надеть?

— А что такое? Боишься, сердечко не выдержит? Напомни, сколько тебе лет?

— Боюсь что моё самообладание как бы я себя не сдерживал, полетит к чертям.

Демонстративно, языком очерчиваю контур губ, поворачиваюсь к нему спиной и нагибаюсь, как бы невзначай, принимаюсь поправлять ремешок на своих босоножках. А попкой прижимаюсь к его паху. Нутром чувствую, как ему тяжело сейчас себя сдерживать.

— Уля, блять!

— Что-то не так, милый?

— Иди уже за стол.

Довольно усмехаюсь своей маленькой победе, а потом чувствую сладостный шлепок на своей ягодице. Выпрямляюсь, целую его в губы, беру его под руку и веду за стол. Весь вечер за ужином я не могла оторвать своего взгляда от Германа, родители это заметили тоже, как ни странно, но Герман очень понравился отцу, я так поняла, сошлись на том, что оба служили, так же поняла что отец Геры когда-то пересекался с моим отцом. А вот моя мама, как настоящий узурпатор, устроила Гере настоящий допрос, тут можно было еще поспорить кто из них работает в полиции.

— Молодой человек, я вижу чувства Ульяны к вам, а вот вы? Что чувствуете вы к моей дочери?

— Вероника Геннадьевна, я очень люблю вашу дочь и сделаю все, чтобы она была счастлива.

Мама презренно фыркает, берет в руки бокал красного вина и медленно отпивает один глоток.

— Любовь это конечно не плохо, но ведь на ней далеко не уедешь, верно?

Я уже не могла молчать, нагло влажу и перебиваю её.

— Мам, может хватит уже его пытать?!

— Уль, все в порядке.