— Цена порядка, — пробормотал я, попытавшись отогнать собаку. Она не шелохнулась.

— Цена хаоса, — возразил Том-Том. Глухой удар по барабану. — Это не одно и то же, Каркун.

Высота Некрополитанского холма ещё больше, чем та, на которой стоит Берилл. От Верхней Ограды, за которой стоят мавзолеи богачей, был виден корабль северян.

— Просто стоит и ждёт, — сказал Том-Том, — как и говорил Старшина.

— Почему же они тогда не войдут в город? Кто их сможет остановить?

Том-Том пожал плечами. Все остальные тоже промолчали.

Мы дошли до упомянутого склепа. Вид его вполне соответствовал той роли, которую он играл в слухах и легендах. Он был очень, очень старым, определённо пострадал от удара молнии и был покрыт выбоинами от каких-то инструментов. Одна из толстых дубовых крышек была разломана пополам. Балки и куски стены валялись на дюжину ярдов вокруг.

Гоблин, Том-Том и Немой встали в круг, касаясь друг друга головами. Кто-то отпустил шуточку по поводу такого способа объединять свои мозги. Затем Гоблин и Немой заняли позиции по обе стороны крышки в нескольких шагах от неё. Том-Том находился прямо напротив. Он начал топтаться и вертеться на месте, как бык перед атакой. Затем, замерев, резко согнулся со странно выброшенными руками, как пародия на учителя боевых искусств.

— Может, вы откроете крышку, придурки? — прорычал он. — Идиоты, я привёл с собой идиотов, — бум-бум по барабану, — стоят и ковыряют в носу.

Двое схватили крышку и подняли. Она была слишком покорёжена, чтобы легко поддаться. Том-Том слегка ударил по барабану, исторг мерзкий вопль и прыгнул внутрь. Гоблин и Немой — за ним.

Внутри Том-Том издал крысиный писк и начал чихать. Он выскочил наружу со слезящимися глазами, вытирая руками нос. Голос его звучал так, как будто у него была ужасная простуда.

— Это была не шутка, — сказал он. Его чёрная кожа сделалась пепельно-серой.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я встревоженно.

Он ткнул большим пальцем в сторону склепа. Гоблин и Немой уже были внутри. Они остервенело чихали.

Я бочком подошёл ко входу и украдкой заглянул. Ничего не было видно. Только густая пыль в воздухе светилась в солнечных лучах. Тогда я шагнул внутрь. Мои глаза привыкали к темноте.

Везде были кости. Кости в кучах, кости в штабелях, аккуратно разложенные каким-то безумцем. Странные это были кости. Похожие на человеческие, на мой взгляд, они имели какие-то ненормальные пропорции. Первоначально должно было быть, наверное, около пятидесяти тел. Кто-то притащил их все сюда, видимо, нечисть, потому что трупы преступников в Берилле не сжигают.

Там были и свежие трупы. Перед тем, как начать чихать, я успел насчитать семь мёртвых солдат. На них была форма взбунтовавшихся отрядов.

Я вытянул одно из тел наружу, бросил его, отошёл на несколько шагов и проблевался. Кое-как оклемавшись, я вернулся назад, чтобы исследовать свою добычу.

Остальные стояли вокруг с позеленевшими лицами.

— Это сделал не призрак, — сказал Гоблин.

Том-Том дёрнул головой. Он был потрясён больше всех. Больше, чем могло быть в данной ситуации, подумал я. Немой продолжал заниматься делом, каким-то колдовством, вызвав порыв свежего ветерка, который проник через дверь склепа и вырвался обратно, неся с собой тучи пыли и запах смерти.

— Ты в порядке? — спросил я Том-Тома.

Он увидел мой медицинский мешок и отмахнулся.

— Всё будет нормально. Просто вспомнил.

Подождав, я переспросил:

— Вспомнил?

— Мы были пацанами, Одноглазый и я. И они только что продали нас Н'Гамо, чтобы мы стали его помощниками.

Посыльный вернулся из деревни обратно на холмы, — он опустился на колени возле мёртвого солдата, — раны точно такие же.

Я был напуган. Так убивает нечеловеческое существо. Удары казались дьявольски рассчитанными и продуманными. Работа враждебного разума. Это было ещё ужасней.

Я сглотнул, опустился на колени и начал исследование. Немой и Гоблин возились в склепе. У Гоблина в руках был маленький светящийся янтарный шарик, который катался в его сложенных ладонях.

— Никакого кровотечения, — я огляделся.

— ОНО забирает кровь, — сказал Том-Том. Немой волочил ещё одно тело.

— И потроха в придачу, когда у него есть время.

Второе тело было рассечено от паха до глотки. Сердце и печень отсутствовали.

Немой опять вернулся внутрь. Гоблин вышел. Он сел на разбитую могильную плиту и тряхнул головой.

— Ну? — спросил Том-Том.

— ОНО реально. Это не шалости нашего друга, — он указал пальцем. Северянин по-прежнему нёс свою вахту среди роя рыбаков и прибрежных судёнышек. — Их было пятьдесят четыре, замурованных здесь. Они ели друг друга. Этот оставался последним.

Том-Том подскочил, как от пощёчины.

— В чём дело? — спросил я.

— Это значит, ОНО было самым отвратительным, хитрым, самым жестоким и безумным.

— Вампиры, — пробормотал я, — в наши дни.

— Не совсем вампиры, — сказал Том-Том, — это оборотень. Человек-леопард, который ходит на двух ногах днём и на четырёх — ночью.