– Только понаблюдай за ними с безопасного расстояния. Дай им знать, что мы не дремлем и видим их, как орлы мышей, - напутствовал он Фарукшаха.

– А если они двинутся дальше, прямо на Дамаск?
– задал Фарукшах вслух тот вопрос, что султан сам себе задавал в тот день уже много раз.

"Прокаженный малик и войско его "эмиров"... Слава и доблестная смерть, - размышлял Салах ад-Дин.
– Он сам бы сделался для своих соотечественников и потомков подобием чудесного призрака Джуржи... Да, с него может статься."

– Тогда мы дождемся малика франков у стен Дамаска, - наконец ответил он и себе, и племяннику.

На третью ночь Ангел Смерти Асраил, давний гость, появился вдруг во дворце и прошел мимо султана, гладя куда-то вдаль.

Салах ад-Дин вдруг почувствовал на сердце острую тоску и очнулся.

Невольно он посмотрел в ту сторону, куда шел Асраил. Там была глухая стена. Но какая стена может стать препятствием для Ангела, шествовавшего в ту ночь с юга на север?

– Неужели опять...
– похолодев, прошептал султан.

Он думал о Фарукшахе, но почему-то никак не мог представить его мертвым.

– Тогда кто же?
– спросил султан, обращаясь к пустой стене, но ответа от нее, разумеется, не получил, как и от горы Синай.

Фарукшах объявился поутру - живой, запыленный, потный и багровый от возбуждения.

– Повелитель! Я чуть не пленил самого короля франков!
– не в силах сдержать гордости... и досады, закричал он на весь дворец.

– Однажды овца чуть не задрала волка, - проговорил султан, недовольно морщась, но и радуясь, что племянник цел и невредим.

Фарукшах оторопел и захлопал глазами.

– Волк вцепился ей в холку и потащил, а она вывернулась и нечаянно схватила его зубами за горло, - стал рассказывать султан старую притчу.
– Ей бы крепко сжать челюсти, а она, дура, поперхнулась и стала отплевываться. Шерсть, видишь ли, не вкусная. "Вот если бы на нем росла молодая травка!" - подумала овца перед смертью... Вижу, что остыл. Теперь рассказывай, что случилось на самом деле.

А случилось то, что, следуя велению султана, Фарукшах со своим отрядом скрылся на холме, в лесу, и стал тихо наблюдать за франками. Те подошли очень близко и как раз под холмом решили сделать короткий привал. Слезли с коней, поставили пики шалашами и развалились кто где. Сам Бальдуэн был не на повозке, похожей на катафалк, а в седле. В ту весну он чувствовал себя лучше. Двое знатных рыцарей помогли ему спешиться.

Тут уж "орел" не выдержал и кинулся с небес на добычу, то есть отряд Фарукшаха (а по франкским меркам - целая армия) разом высыпал из леса и помчался вниз, на врага.

– Сколько их было?
– перебил султан племянника.

– Не больше пяти сотен, - ответил тот и, словно решив скорее оправдаться за то, что нарушил приказ султана, добавил было: - А у меня...

– Я знаю, сколько дал тебе мамлюков, - опять резко перебил Фарукшаха султан.

Всадников-мамлюков в отряде Фарукшаха насчитывалось полторы тысячи.

– Жаль было упускать такую добычу, - горестно мотнул головой молодой и горячий Фарукшах.
– Да, я чуть поймал самого малика франков!
– снова забыл он о том, что словом "чуть" и муху не прибьешь.
– Если б только не этот старик...

– Какой старик?
– встрепенулся Салах ад-Дин.

– Среди кафиров был один знатный франк. Очень старый и седой, - поведал Фарукшах.
– Большой, как вол. Его воины очень хорошо обучены...

– Сколько их было?!
– не просто спросил, а сердито прикрикнул на племянника султан.

– Сотен пять, - пролепетал Фарукшах, не понимая, почему у повелителя так злобно засверкали глаза и стали раздуваться ноздри.

– Мне не лги!
– процедил сквозь зубы Салах ад-Дин и совсем помрачнел.

– Три... Не меньше трех сотен...
– от растерянности едва ворочая языком, признался доблестный Фарукшах.

– Войско из одних эмиров, - задумчиво проговорил султан, отвернувшись в сторону.

Он долго глядел в окно, в котором прояснялась весенняя голубизна, а его племянник сидел ни жив ни мертв, боясь вздохнуть.

– Продолжай, - наконец велел Салах ад-Дин.

– У него были очень хорошо обученные воины, - поспешил еще раз осведомить султана Фарукшах.
– Они в мгновение ока все вскочили на коней и встали перед нами стеной. А в это время слуги посадили малика на коня и он пустился в бегство... Мы, конечно, потеснили франков и многих убили... Но они были очень хорошо вооружены. Так вот малик и успел спастись.

– А этот старик? Где был он?
– продолжал пытать племянника султан.

– Он бился с нами ничуть не хуже молодых, - признался Фарукшах, видя, что султан не только желает знать правду о битве, но и вытянет ее всю, как ни юли.
– У него тяжелая рука. Доблестный кафир, ничего не скажешь, - добавил он, зная, что султан любит, когда храброму врагу отдают дань уважения.
– Только верный удар пики свалил его.