— Я не котёнок и не щенок. Мне не нужен хозяин.

— Закрой рот, тебе слова не давали. Будешь открывать его только чтоб взять мой член. Хасан никогда не играет. Запомни это... — на лице кривая ухмылка, прищуренные глаза. Он весит не меньше ста килограмм, он может переломить мой позвоночник одним движением. Свернуть шею или просто сдавить её пальцами. И нет меня.

Дергаюсь, но хватка железная, он ведёт по моим губам одутловатым пальцем, надавливает, проталкивая его в рот. Другой рукой сжимает волосы на затылке, по щекам текут слёзы, но меня до такой степени парализует страх, что я не могу пошевелиться.

— Твой нежный и маленький ротик, такие пухлые губки... Он ведь такой же девственный, как твоя вагина? А попка? — сжимает здоровой рукой попу. Перестаю дышать, потому что страх физически ощущается болью. Мужчина наконец отпускает моё лицо, а потом в два рывка сдирает с меня футболку. — Штаны сама снимай. Это тебе больше не пригодится.

Снимаю дрожащими руками джинсы, складываю аккуратно на кровати. Стою перед ним с одних трусиках и бюстгальтере, прикрываясь руками, всхлипывая и вздрагивая, понимая, если он сейчас начнёт меня насиловать, я просто не переживу этого.

— Убери руки, — раздается очередной приказ.

Стук в дверь.

— Ваган Ашотович, врач приехал, — в комнату зашёл, тот самый водитель, держа в руках белый льняной халат и тапочки.

— Хорошо, — произнёс недовольно боров. — Позже продолжим, — посмотрел на меня угрожающе. — Одевайся, Игорь тебя проводит.

Шофёр передал мне халат, я быстро оделась и следую за ним. Мы прошли по коридору, подойдя к двери, на которой висела табличка "Медицинский кабинет".

— Заходи, там тебе всё объяснят, — мужчина бросил на меня брезгливый взгляд. Сколько он таких здесь видел. Зачем люди выбирают себе такую работу.

В кабинете слегка пахло медикаментами, стоял рабочий стол для врача, два стула, для персонала и пациентов, кушетка, ширма. За ширмой стояло гинекологическое кресло. За столом сидела женщина лет тридцати пяти, никогда бы не подумала, что она врач. Ухоженная, статусная, с копной каштановых волос. Красивая женщина.

— Заходи за ширму, полностью раздевайся, присаживайся на кресло.

Молча делала, как велели, лучше вытерпеть десять таких осмотров, чем находиться наедине с этим хряком. Осмотр прошёл быстро, даже не почувствовала сильной боли, о которой рассказывали девочки. Было неприятно, не более.

— Ясно, — вымолвила, после того, как вставила гинекологическое зеркало и посвятила туда лампой. — Одевайся, присаживайся на кушетку, — сняла перчатки и покинула кабинет.

Не успела завязать пояс на халате, как дверь кабинета резко открылась, чуть не слетев с петель.

— Ах, ты шлюха! — Ваган Ашотович словно торнадо нёсся на меня, от страха подскочила с кушетки и тут же упала. Лицо обожгло чётким ударом по лицу, из глаз брызнули слёзы. Он смотрел на меня взбешенными глазами, ноздри раздуты от ярости, как у быка на корриде.

Падая, задела металлическую этажерку с инвентарём рукой, раздался оглушительный грохот. Почувствовала резкую боль в руке, подняла её увидев, огромный порез и льющаяся на пол кровь. Наверное, напоролась на что-то стеклянное.

Хотела отползти, но он схватил меня за волосы. В такие моменты веришь, что хуже уже быть не может, но он просто тянул за волосы, причиняя невыносимую боль, вынуждая меня ползти, оставляя кровавый след.

— Шлюха. Обмануть меня вздумали с этой старой кошелкой, да я завтра ваш детдом с землёй сровняю.

— Я ничего не понимаю! — плачу, зажимая рану на руке, кровь никак не останавливается.

— Ты не девственница! — орёт так, что уши закладывает. — Грязная шлюха, твоё место в притоне, туда и отправишься. А сосунка твоего разберут по частям, — пинает со всей силы меня в живот.

— Нет... Нет, это ошибка. Этого не может быть, я ни с кем... никогда!

— Тебя врач осмотрел, ошибки быть не может. Тварь! — хватает меня за шею, к полу придавливает, до боли в затылке ударяет. Вырываюсь, кричу, царапаю его руки, с которых уже кровь капает. Спастись пытаюсь, делая только хуже.

Душит так, что задыхаюсь.

Ещё немного и умру, но всё равно смотрю в его глаза, потемневшие от прилива злости. Горло сдавливает, дышать совсем не чем. В глазах темнеет, опускаю руки и закрываю глаза, перестаю сопротивляться. Проваливаюсь в пустоту.

***

Прихожу в себя от сильного удара об землю. Чувствую болезненный толчок в спину, качусь вниз, царапая кожу о сухую траву. Падаю, ударяясь головой о что-то твердое. Слышу рёв мотора и визг колёс. Машина срывается с места и уезжает.