— Насколько мне известно, — сказал советник, — мистер Джофрэ сегодня расплатился с долгами.

— И где же он нашел деньги? Продал что-то?

Скулы советника вспыхнули.

— Продал, — мистер Годар кашлянул в кулак. — Свою дочь.

Что?

Дочь?

— Куда? Кому?

От возмущения у меня все смешалось в голове. Как можно продать живого человека? Собственное дитя? Раз так нужны были деньги, пусть бы этот господин себя продал. Почему за его ошибки должны расплачиваться другие?

— В увеселительное заведение на углу Рисовой и Бельевой улицы. — Румянец на щеках советника стал гуще. Мужчина отвел глаза.

— Увеселительное заведение — это… таверна?

Бородач снова закашлялся.

— С особенностями.

— Что значит с особенностями?

Я не была наивной дурой и догадывалась, о чем говорит мистер Годар, но до последнего отказывалась верить. Что за мерзость!

— Утром и днем девицы там подают напитки, а по вечерам… Ох, Мэри, я не могу обсуждать с благородной леди такие неприличные вещи.

Кошмар! Надо спасать бедняжку.

К счастью, отец продал ее только сегодня и вечер еще не наступил, так что ничего ужасного с несчастной девушкой, скорее всего, случиться не успело. По крайней мере, я очень на это надеялась. Но надо было спешить.

— Мистер Годар, ваш экипаж где-то рядом? — я схватила бородача за рукав, чтобы не сбежал.

Рыжий опустил взгляд на мои пальцы, вцепившиеся в его пальто клешней краба, и растерянно проблеял:

— Да, вон он, у молочной лавки.

Под вывеской с барельефом козы стояли знакомые сани, запряженные белой лошадью. Я настойчиво потянула к ним мистера Годара.

— Подвезите меня.

— Куда? — поскользнулся на льду советник.

— К углу Рисовой и Бельевой улицы. А нет, сперва в банк. Надо выкупить бедную девушку, а я взяла с собой слишком мало денег. Надо больше. Сниму со счета.

Мистер Годар, которого я упорно тащила за собой и который не особо сопротивлялся моей хватке, вдруг замер как вкопанный.

— Что такое? — воскликнула я, не желая терять ни секунды.

— Тут такое дело, — смутился бородач. — Такое дело, Мэри. Понимаете, ваши деньги…

— Что мои деньги? —занервничала я.

С неловким видом мистер Годар поводил концом трости по снегу, рисуя в нем узоры.

— С дороги! — вдруг истошно заорал кто-то сбоку.

Рядом заржала лошадь. Раздались стук копыт и шорох скользящих по дороге полозьев. Краем глаза я уловила движение и мгновенно бросилась вперед, на мистера Годара. Вместе мы повалились в сугроб на обочине, а мимо нас, сотрясая воздух проклятиями, пронесся извозчик верхом на черном коне. Следом, стремительно разрезая снег, прошелестели тяжелые сани.

Беседовать посреди проезжей части определенно было плохой идеей.

Я обнаружила, что лежу, уткнувшись носом в рыжую бороду, и мое лицо щекочут жесткие волоски. Судя по тому, как холодно стало ногам, юбка задралась, обнажив икры в чулках.

— Вы спасли мне жизнь, — зашевелился подо мной мистер Годар. — Мэри, вы…

— Что с моими деньгами? — поднялась я с него и оправила платье.

Встав следом за мной, мужчина принялся отряхивать пальто от снега. Всем своим видом он показывал, как глубоко погружен в это занятие. Словом, как мог тянул время, не желая отвечать на неудобный вопрос.

— Мистер Годар?! — я повысила голос.

— Все думали, что вы погибли, — забормотал мой знакомый, пряча взгляд. — О боги, Мэри, никто и никогда не возвращался из Блэквуда. Откуда мы могли знать, что вы живы?

— Что стало с моими деньгами?! — зашипела я, окончательно выпав из образа леди.

С тяжелым вздохом мистер Годар низко опустил голову.

— Вас официально признали мертвой. Ваше золото и ваше наследство перешли во владение леди Дельфины.

— Что? — От возмущения я сжала кулаки и топнула ногой. — Но как? Почему? Это незаконно!

— Законно, — еще раз вздохнул мистер Годар, сгорбившись под моим яростным взглядом. — По закону девица, отданная на растерзание чудовищу, считается погибшей.

— Но мы же договаривались с вами. Вы обещали.

Бородач отвернул от меня пылающее лицо.

— Я не думал, что… — он покачал головой.

Что ж, сглупила ты, Мария Львовна. Будет тебе впредь наука. Не доверяй словам, все договоренности оформляй на бумаге и неси на подпись нотариусу. Но кто мог подумать, что денежки, лежащие в банке, утекут в чужой карман? Да так скоро. Всего за несколько дней!