— Ты ведьма? — наверное, мой тон был слишком яростным, ведь девочка отпрянула и будто прикрыла лицо в защитном жесте.

Из-за кустов раздался чертовски громкий то ли лай, то ли крик, что-то среднее между человеческим голосом и собачьим. На дорожку перед ведьмой выпрыгнула крупная лисица. Наверное, одна из самых больших, каких я видел за всю свою жизнь.

— Дернешься, и я тебе яйца откушу, катт! — лисица подалась вперед, пригибаясь ближе к земле, будто готовилась к броску.

Такая могла, но времени на разговоры не было. Ким протяжно застонал на руках и выгнулся дугой. Смерть была готова вот-вот его настигнуть.

— Помогите мне! Мой друг умирает, — взмолился я, ощущая, как тяжелеет с каждым мгновением констебль. — Врачевать умеешь?

— Я…я думала, — казалось, она немного замялась, на лице явно проступило выражение замешательства. — Думала вы его на органы.

— Чего? — не понял я.

— Древо, Сальма, — фыркнула с характерным писком лисица, — не все катты торгуют органами.

— Сальма, — надавил я, пронзительно глядя на девушку.

Она поджала пухлые губы и тревожно вгляделась в лицо стонущего Монти. Эмоции быстро сменялись на ее конопатом лице. От неуверенности и испуга до полной решительности. Девушка коротко кивнула, отчего ее косы тускло блеснули золотом.

— Я, попробую, но…

— Ты его так быстрее добьешь, — опять встряла нахальная лисица, встала она уже более спокойно, поняв, что от меня не исходило никакой угрозы. — Дай парню спокойно помереть.

— Лина!

— Давайте сперва уйдем с дороги, — мне не хотелось слушать перебранку фамильяра и ведьмы.

Мы пробрались через колючие кусты, и я опустил друга на траву. Монти тяжело и прерывисто дышал, не разбирая ничего вокруг. Его била лихорадка. На мертвенно-бледном лице застыла мука. Девушка присела рядом на колени, аккуратно подобрав подол длинного сарафана и положила ладонь на взмокший лоб ливерийца.

— Он жив, но на грани, — я заметил, что девушка старалась сосредоточиться, но что-то ее вечно отвлекало.

Лисица обошла Кима, обнюхала и села в метре от развернувшейся сцены, казалось, решила просто понаблюдать за всем. Наверное, они вели внутренний диалог, о котором упоминала Джойс, когда рассказывала о настоящих связях между фамильярами и ведьмами.

— О, Древо, ему осталось совсем ничего, — Сальма побледнела еще сильнее и ее голос дрогнул.

Похоже, девушка не сталкивалась со смертью раньше.

— Мне нужен только час, — настаивал я. — Можешь… не знаю, хотя бы остановить кровотечение или… мать его, да хоть что-то?

Молодая ведьма вздохнула и кивнула.

— Могу поддержать его, но… — она снова замялась, а я начинал уставать от ее нерешительности.

— Что такое? — нетерпеливо прорычал я.

Жизнь Кима ускользала стремительно.

— Нет, Сальма! Даже не думай! — лиса снова издала тот странный лающий звук и поднялась на лапы, обнажая клыки. — Тебе же говорили — ты еще мала!

— Замолчи, Лина, хоть ненадолго. Я давала клятву оберегать людей! — неожиданно с горячностью вспылила девушка, густо краснея.

— Он тебе никто, дура ты набитая, — затявкала Лина, и мне захотелось придушить лисицу. — Что скажет…

— Они меня бросили! — глаза девчонки увлажнились, на этот раз заалела даже шея.

Судя по тому, как быстро ей овладевали эмоции, и по слишком молодому, почти по-детски пухловатому личику, я предположил, что ей не больше восемнадцати-девятнадцати лет.

— Ковен бросил меня, одну в этом городе, и никто даже не удосужился помочь нам с тобой! Когда творится такое, как она могла нас оставить?

Лисица стушевалась, а я сделал себе пометку попозже обязательно расспросить у нее про этот эпизод.

— Помогите снять рубашку, сэр, — слезы еще стояли в ее глазах, когда Сальма перешла на холодный и расчетливый тон.

— Сальма, — предупредительно прорычала лиса, но девушка уже не обращала на нее внимание.

Я сделал, как она просила, попросту разорвав на груди рубашку. Ким протяжно застонал. Сальма склонилась над ним и похлопала по щекам, приговаривая про себя нечто, похожее на инструкцию: «Попробовать привести в чувства».

— Как его зовут?

— Монти.

Она переспросила несколько раз.

— Странное имя, — смущенно ощупывая его раненный бок, проговорила девушка.

— Его родители ливерийцы, — пояснил я, удивляясь неосведомленности Сальмы. — Ну, что?

Она глубоко вздохнула, будто настраиваясь и тут же начала легонько трясти его за плечо.

— Эй, мистер! Слышите? Меня зовут Сальма, и я ваша лечащая ведьма.

— А можно без официоза? — нетерпеливо прорычал я, оглядываясь по сторонам. К нашему счастью, улица оставалась безлюдной.