Одинаковые настолько, что казалось их отпечатали с одного типографского станка, и оба в красных плащах. Так же одновременно они показали парные короткие клинки.

— Да твою ж мать, — прорычал я и вступил в настоящий на этот раз бой.

Фердинанд

Неужели эти двуногие идиоты не могли нормально помыть пол? Это же лечебница! Теперь мои лапы отвратительно прилипали к бетонному полу. Такая мерзкая грязь редко встречалась даже в лучших питейных заведениях Крысиного квартала. Вообще-то я обожал такие заведения. Там частенько можно стянуть что-нибудь ценное, и очередной пьяница попросту не заметит пропажи. Сбыть украденное еще легче, причем не выходя за порог.

Но подробная грязь в лечебнице — увольте. Что за преступная халатность?

Вспоминая все доступные мне ругательства — конечно же про себя, ведь мне не хотелось, чтобы меня обнаружили раньше времени — я пробирался дальше по коридору, слыша, как кошак шипел и рычал за дверью. Храбро с его стороны, ничего не скажешь. Кажется, рыжий на самом деле прикипел к моей Джойс.

Было бы здорово, чтобы только он к ней, но не наоборот, однако тут уже я ничего не мог поделать. Дурацкие чувства затмили моей девочке рассудок. И все же, если ей хорошо, и она будет только рада с ним — к Ехидне, пусть любятся. Лишь бы жила.

Я мотнул головой, прогоняя дурацкие мысли, которые вылезли совсем не к месту.

Мне даже представились их общие дети, что, конечно же, верх глупости. Катт тот еще трус в семейном плане. Но придется что-то делать с этим, если этот серый прохвост Шико не ссал мне в уши со своим «чутьем».

Мать его. Удивительно, но этот хитрый хозяин улицы в один момент повернулся и начал разговаривать у меня в голове обычным языком, пока его морда была занята поеданием припасов отца Майкла.

«У твоей двуногой будут котята, носи ей больше еды, — ударил он меня своим мурчанием в голове, жадно пожирая тушенку. — Рыжему не говори, а то он мне рыбку таскать перестанет».

Вот же гаденыш, какие еще нахрен котята?

Двое в красных плащах быстро прошли в сторону, где я оставил Майкла. Они даже бровью не повели, когда мне удалось проскользить в тени рядом с ними. Не такие уж он и крутые.

Пришлось топать по липкому полу достаточно долго, чтобы, наконец, найти нужную палату. Не успел я забежать в нее, как в противоположном конце коридора заметил внушительную фигуру сенатора. К большому облегчению, тот удалялся и никак не мог увидеть меня спиной.

— Не копайся, Мур, — проскрежетал неприятный голос из палаты, и я обратил все свое внимание на то, что происходило внутри.

Джойс обступили двое в белых халатах. Я заметил, что ее руки примотаны к кровати ремнями. В ярком, почти болезненном свете ламп ее кожа показалась такой бледной, что сперва я забеспокоился, что опоздал. Сердце больно укололо, но в тот же миг, когда я чуть не обезумел от еще одной невосполнимой потери, Джойс дернулась и что-то выкрикнула.

— Не стоит дергаться, мы так не сразу попадем в вену, придется прокалывать вас несколько раз, — спокойно, даже слишком для живого, произнес высокий тощий вампир.

— Господа, советую вам поскорее убираться отсюда, потому что кое-кому не понравится, что вы со мной делаете.

Я ощутил гордость. Как же храбро она это сказала, глядя прямо в глаза вампиру!

— Не беспокойтесь, мисс Коллинс, скоро кое-кому будет без разницы, что с вами сделает сенатор, — хмыкнул тот скользкий доктор, которого я видел в свой предыдущий визит в лечебницу.

Пока они возились, я аккуратно пробирался ближе, обходя по кругу палату.

— Нет! Вы совершаете ошибку, — горячо сказала Джойс. — Вы же ученые, к чему вам слушать сумасшедшие теории…

— Замолчите, мисс, — коротко и грозно оборвал ее вампир. — Вы не в состоянии заплатить нам и сотой доли того, что может предложить сенатор, так что закройте свой прелестный ротик, пока я не заткнул его чем-нибудь, что вам точно не понравится.

— Фу, Хост, это отвратительно, — сморщился доктор Мур, подкатывая тележку с подносом к себе поближе.

— Просто обрисовываю перспективы, — пожал плечами сухой вампир, раскладывая на подносе какие-то свои медицинские штуки.

Джойс неожиданно кинула взгляд в мою сторону. Сейчас я как раз стоял там, где она могла спокойно меня увидеть, ведь находилась к полу ближе, чем эти два урода. Да и некогда им было смотреть, они увлеченно разбирали свои принадлежности, тихо переговариваясь.

Я ободряюще поднял лапу вверх. Конечно, это должно было выглядеть скорее устрашающе, ведь от ушей до задних лап я был заляпан кровью. Ее глаза увлажнились от облегчения, и я ощутил, как тепло разливается в груди.

«С ней вроде все хорошо».

— Что с вами? — между прочим спросил скользкий доктор.

— Я же умру, — прямо посмотрела на него Джойс. — Можно хотя бы поплакать?

— Спокойная и безболезненная смерть, вам повезло, — отозвался Мур, теряя к ее слезам радости всякий интерес.