— Вперед!

Я так же молча повиновался. Лучше не показывать свой норов, ничего хорошего от этого не будет. Направляемый сзади стражником, проследовал в одну из небольших комнаток на втором этаже, где меня встретил уставший судья, заполняющий какие-то бумаги. В ответ на указующий жест судьи, я осторожно присел на стул перед ним, постаравшись принять вид слегка испуганного простака. Хотя, судя по лицу судьи, ему на это было абсолютно побоку. Он молча пододвинул к себе какой-то лист бумаги и безразлично спросил:

— Имя?

— Грегори Канторес.

— Возраст?

— Пятнадцать лет.

— Заслуги семьи перед короной? — В ответ на мой удивленный взгляд, судья пояснил. — В случае наличия заслуг, возможны послабления в приговоре.

— Нет, ничего такого.

— Хорошо. Перейдем к допросу. Учти, что каждая произнесенная ложь усугубит твое положение. Ты в курсе, какое преступление тебе вменяют?

— Сбор хвороста в Императорской Роще. — Все это время я осторожно рассматривал кабинет судьи, но в упор не видел артефакта для определения правды. Похоже, он выглядит совершенно не так, как у гномов… либо судья сам себе артефакт и владеет стихией Разума. Этот вариант совсем плохой. Но не думаю, что человек с такой редкой стихией сидел бы на месте рядового судьи, читая мысли обычных преступников. Нет, скорее всего судья просто носит артефакт при себе, а о лжи тот сообщает иным образом.

— Расскажи об обстоятельствах преступления.

— Честное слово, я случайно забрел туда! Я понял, что это те самые Красные Ясени, лишь когда столкнулся с Юстом и Ингуром!

Судья поморщился и поднял руку, останавливая меня:

— Стоп. Хорошо, в этом ты не врешь. Что еще ты успел сделать в роще?

— Я… поплавал в озере.

— Что еще?

— Я поспал там.

— Хорошо. Переформулирую вопрос. Ты собирал иные части Красных Ясеней или любых других растений в роще?

— Нет. — Я слегка расслабился. Только не спрашивай про демоновых карпов…

— Ты причинял вред деревьям или животным в роще?

— Нет. — Карпы же живут не в роще, они в озере…

— Ты ловил рыбу в озере?

Да твою мать!

К счастью, судья не стал заострять внимание на том, кто я и откуда явился. Тайну грота мне удалось сохранить. Хотя в основном за счет того, что на эту часть истории ему было попросту плевать.

К несчастью, ловля карпов сильно усугубила мое изначальное положение. Они, хоть и не являлись такими же важными, как сами Красные Ясени, все же были частью рощи. И, увы, их ловля каралась куда строже, чем сбор хвороста.

Закончив допрос, судья с отвращением посмотрел на кучу бумаг на столе, после чего обратился к стражнику:

— Ганс, отведи его в камеру, до завтра. Сил моих больше нет, с утра всей этой волокитой займусь.

Камера, как я и предполагал, оказалась в подвале. Точнее — даже несколько камер. Одна большая, куда меня и повели, и еще пяток одиночных — видимо, для особо буйных и опасных.

Стоило решетке с лязгом захлопнуться за моей спиной, как с дальних топчанов начали лениво подниматься люди.

— О, еще один новичок! — Первым ко мне подошел какой-то гнилозубый мужик, от которого шибало таким амбре, что я демонстративно поморщился и сделал шаг назад. Мужик это увидел, но, вместо агрессии, внезапно заулыбался. — Что, запашок не нравится? Ничего, скоро привыкнешь. А то и сам так пахнуть начнешь. Иди-ка лучше вон туда, да поклонись Маре. Он тут главный, как он скажет — так и пойдет у тебя жизнь.

Его палец указал в самое темное место камеры, на один из топчанов в углу. Видимо, по задумке, Мара должен был загадочно сидеть на топчане, чтобы его лицо было скрыто накинутым капюшоном и полумраком камеры… но мое ночное зрение прекрасно пробивало местную жиденькую темноту, ни капли не сравнимую с мертвым мраком подземелий. Так что худое лицо Мары, изборожденное морщинами, я видел под капюшоном просто прекрасно.

Пожав плечами, я по широкой дуге обошел мужичка и направился к Маре. Подошел, глянул на него, широко улыбаясь и даже не думая кланяться. Глумливо спросил:

— Ну что, главный? Как у меня жизнь пойдет?

За то время, что я шел к нему, успел бегло просветить «Оценкой» почти всех обитателей камеры, включая Мару. Достойных противников здесь не было. Ни одного. Даже без учета моих заклинаний. Ну да чего еще ожидать от отбросов общества? Есть, конечно, короли преступного мира и их приближенные — они обязаны быть сильны, как физически, так и магически. Но здесь собрался исключительно мусор. Я на их фоне выглядел волком в шкуре белой овечки, затесавшейся в стадо баранов.

И мне очень, очень хотелось сбросить шкуру.

Но даже баранам нужно дать шанс. Жаль, что они им не воспользуются. Зуб даю — не воспользуются.

Надо отдать должное Маре — что-то неладное он почувствовал. На пару секунд он прямо-таки завис — я видел его бегающие глаза, которые должен был скрывать капюшон. Он лихорадочно осматривал меня и, видимо, пытался просветить меня своим навыком «Оценки», который, опять же, был мне прекрасно виден и явно не дотягивал до пятерки. В итоге Мара сделал неправильный вывод. Он сильно дорожил своим местом главного — хотя бы в этой камере, хотя бы ненадолго, до момента как их всех разгонят по каторгам. И оставить без наказания смельчака, посмевшего поставить это место под сомнение, он не смог.