Герона не было на том банкете. По своему обыкновению он сказался больным и просил себя не беспокоить. На самом же деле он старался придумать план, чтобы сдержать армию коалиции. Именно поэтому к тому моменту, когда шпионы доложили ему обо всём произошедшем, его сестра уже сидела в темницы.

Она попыталась сбежать в тот самый момент, когда Гурен заявил о своём намерении. Девушка обладала необычайной силой и верно смогла бы одолеть любого, но против неё выступил один из Небесных Патриархов. Причём даже среди них Бешеный гром считался одним из сильнейших. Он схватил её и посадил в кандалы, пока прочие орки, старательно ничего не замечая, орошали свои кубки.

Что именно он собирался с нею сделать?

При мысли об этом Герона пронзила дрожь. И снова, как после вчерашнего поцелуя его заострённый разум накрыли вихри плотного тумана. Он провёл в забытье неизвестное количество времени, и когда пришёл в себе, гробовую тишину за окном уже прорезали голоса многочисленных птиц.

Нужно что-нибудь придумать, рассеянно подумал Герон, и в этот же момент в его дверь раздался оглушительный стук, который едва снова не сорвал её с петель. Он сразу узнал, кто именно стучал, после чего его тело самостоятельно приподнялось на ноги и согнулось в поклоне.

Дверь открылась.

На пороге появился рослый орк с грубой зелёной кожей, которое вдоль и поперёк покрывали многочисленные шрамы.

— Приветствую, отец, — смиренно проговорил Герон.

Патриарх Бешеного грома с пренебрежительным раздражением посмотрел на своего сына и сказал:

— Весь день ты сидел в своей норе, как крыса. Ты слышал, что вчера случилось?

— Мне сказали.

— И что ты об этом думаешь?

— Ничего. Мне всё равно, — стараясь сохранять спокойствие и пожимая плечами ответил Герон.

Если он вёл себя слишком смиренно в присутствие отца, то вызывал раздражение последнего. После многочисленных размышлений он пришёл к выводу, что лучше всего было казаться невозмутимым, и до сих пор эта тактика доказывала свою эффективность.

— Хм! — усмехнулся Гурен. — Чего и следовало ожидать… Идём за мной.

— Куда? — опешил Герон.

— Смеешь задавать вопросы?

— Мне интересно.

— Интересно… скоро ты всё узнаешь, — с мрачной улыбкой ответил Гурен.

Герон стиснул зубы и проследовал за своим отцом. Они спустились по лестнице, затем другой, третьей, четвёртой, и вскоре Герона пронзила дрожь. Но не потому что воздух вокруг был сырым и холодным, а потому что он понял, что они приближаются к темнице.

Через десять минут они встали возле камеры в самом конце длинного и промёрзлого коридора. Гурен запросто открыл плотную железную дверь, которую его сын не смог бы даже подвинуть, и прошёл в темноту. Герон стиснул зубы и последовал за ним. Потребовалось некоторое время, чтобы его глаза привыкли к темноте окружающего пространства. Когда же он понял, на что именно смотрит, его снова пронзила ужасающая дрожь, от которой у него едва не остановилось сердце…

Гера была прикована к стене огромными железными цепями, которые не связывали её руки и ноги, но гигантскими крюками пронзали их насквозь.

Когда Герон увидел свою сестру, в его сердце впервые за многие годы пробудилась ярость. Зубы его заскрипели, руки задрожали, он сам не заметил, как сжал кулаки — размером как большие пальцы своего отца, который грозной тенью возвышался у него за спиной.

— Достойно моего порождения, — сказал орк, показывая на девушку. — Она выдержала все пытки. Даже сказала, что, если я попытаются к ней прикоснуться, она откусит себе язык и захлебнётся кровью… Ха! Один раз она даже попыталась исполнить свою клятву…

Герон молчал.

От него требовались не дюжие усилия, чтобы сохранить спокойствие.

— Смешно… Другая женщина согласилась бы убить себя за право оказаться на её месте… но пускай. Именно эта воля делает её идеальной самкой, чтобы породить моё потомство… Но видимо для этого мне нужно заполучить её согласие, так, Герон? — зловещим тоном проговорил орк, впервые называя своего сына по имени.

Герон сглотнул.

— Ты хочешь… Чтобы я убедил её согласится?

— Почти, — невозмутимо ответил Гурен и вдруг ударил его по ноге. Раздался хруст. Герон почувствовал резкую боль и свалился на землю. В следующую секунду связанная девушка открыла глаза, которые немедленно вспыхнули красным блеском, и стала брыкаться, ужасно грохоча кандалами.

Герон с трудом терпел ужасную пульсирующую боль, которая пронзала его тело. Будучи необычайно хрупким ребёнком, он прекрасно научился определять свои травмы, и знал, что своим ударом Гурен сломал ему ногу.

— Я не хочу, чтобы ты убеждал её согласится, — с лёгкой улыбкой проговорил Патриарх Бешеного грома. — Я собираюсь использовать тебя, чтобы выбить из неё согласие, мальчишка. Я знаю, как она тебя ценит. Ох, я знаю. Или ты считаешь меня идиотом? Сестра любит своего драгоценного брата. Мне всегда раздражала ваша связь, и в то же время я никогда не собирался её запрещать. Почему? Потому что я знал, что рано или поздно её можно будет использовать… Момент настал.