— Радио на тральщики! — рявкнул капитан, не отрывая глаз от кружащих вокруг эсминца торпедоносцев. — Прикрывать баржи! Любой ценой! Баржам идти к берегу!

Через несколько минут четыре стотридцатимеллиметровых орудия эсминца открыли огонь по юрким торпедным катерам, а минные тральщики пошли наперерез стремительно приближавшимся торпедам. Первый тральщик почти сразу получил в борт целых три торпеды. В здоровенную пробоину ринулась вода и, накренившись, корабль начал тонуть. Те из матросов, кому повезло оказаться наверху, тут же стали прыгать в холодную воду Финского залива. Второму тральщику повезло больше. Одна торпеда прошла мимо, а другую удалось подорвать меткой пулеметной очередью.

Во время всего боя лишь один человек сохранял полное хладнокровие. Высокая фигура Теслина в его неизменном потрепанном пиджаке и сером плаще, по-прежнему, возвышалась на самом носу эсминца, не обращая никакого внимания ни на взрывающиеся рядом с эсминцем авиабомбы, ни на грохочущие выстрелы орудий, ни на трескотню зенитных пулеметов. Неподвижностью он напоминал мраморную статую, и лишь широкая улыбка на его лице и горящие огнем глаза напоминала о его человеческой сущности.

— Пора… Пора… Я иду за вами… Ха-ха-ха, — забормотал ученый, внезапно срываясь с места и бросаясь в сторону трюма. — Ха-ха-ха.

Он ринулся вниз, в двигательный отсек. Теслин словно растворился в грохоте корабельных механизмов, оставшись незаметным для мотористов. Здесь осталось лишь дернуть рычаг высоковольтного выключателя, замыкая колебательный контур и начиная накачку электромагнитного поля вокруг эсминца.

Поднимаясь из трюма по трапу, ученый почувствовал, как в дрожи корабельного металла появляются какие-то новые нотки. Это было что-то совершенно новое и угрожающее, напоминавшее глухое рычание сильного и голодного зверя.

От металлических поручней начали проскальзывать искры. Голубыми змейками разряды скользили по переборкам, массивным заклепкам и переплетенным трубкам. Удовлетворенно хмыкнувший Теслин видел, что электромагнитное поле с каждой секундой становится все более и более сильным. По его расчетам, в самое ближайшее время мощность поля достигнет порогового значения, после которого оно станет самоподдерживающимся.

— А теперь поприветствуем этих выродков хорошей порцией плазмы, — старик вновь рассмеялся жутким скрипучим смехом.

Казалось, в него вселился кто-то страшный, изменивший облик ученого до неузнаваемости. От его старческой немощи не осталось и следа. Может быть дело было в странном воздействии электромагнитного поля сверхвысокой частоты, а может в божественном проведении.

Он буквально взлетел по трапу, перепрыгивая сразу через три-четыре ступеньки. Массивная дверь с жалобным хрустом впечаталась в переборку, пропуская, окутанную голубоватыми молниями, фигуру.

— Я иду за вами! — закричал Теслин, оказавшись на палубе возле одного из своих многочисленных ящиков с оборудованием.

Одним движением он сорвал плотный брезентовый кожух с ящика, из которого, словно чертик из табакерки, вылез странным механизм. Со звуком хорошо смазанного механизма он вытянулся в длину, превратившись в уродливое подобие артиллерийского орудия. Вокруг его ствола тут же появился искрящийся ореол, наполнивший воздух гудением и запахом озона.

— Сдохните, сдохните! — вложив в этот крик всю испытываемую им боль, ученый нажал на гашетку. — Проваливайте в ад! К сатане!

Из задранного к небу ствола вырвалась ослепительно яркий сгусток плазмы, разогретой до состояния вещества на солнечной короне. Пожирая кислород, плазма с ревом умчалась вверх, испепеляя на своем пути все живое и неживое.

Плазменный капсулятор не был оружием интеллектуала, с изяществом средневекового бретера поражавшего своего противника прямо в сердце. Скорее это было орудие мясника, которому была важна не красота, а эффективность. Вырывавшиеся из ствола сгустки плазмы летели веером, превращая тысячи метров кубические пространства в пустоту. В мгновение ока испарялись летевшие авиабомбы и бросавшие их бомбардировщики. Небо в буквальном смысле этого слова горело пламенем. Он просто кусками «вырубал» пространство.

— А как же танки? — скалил зубы старик, крутя поворотный механизм орудия в сторону берега. — Я вас не забыл…

Первый плазменный сгусток пошел слишком низко, ударившись в песчаный склон за пару десятков метров от немецких танков. Правда, это их не спасло от гибели. Плазма в мгновение превратила твердую песчаную горы в озеро расплавленного кремния, в которое тут же стали погружаться бронированные машины. Подобно расплавленной лаве, вырывавшейся из извергающегося вулкана, кремний вместе с исчезающими танками стекал к морю. Наконец, огонь и вода соприкоснулись, вызвав взрыв пара. Хохотавший Теслин продолжал жать на гашетку, поливая раскаленной плазмой берег, море и пытавшиеся удрать торпедные катера.