– Считай тебе повезло. Приказ об организации пьянки ликвидируем, в связи с последними трагическими событиями. С парткомом хуже, но дирекция надавит, сделаем.

– Тогда сделайте, я согласен. А что с прежним замом?

– Замели под статью. Через неделю надеюсь тебя увидеть в соседнем кабинете.

Только включил станок, как меня вежливо кто то постукивает по плечу.

– Василий Денисович, вы не могли бы со мной поговорить, - кричит в ухо голос.

Рядом стоит Лена Прохорова, в своем белом халате. Я выключаю станок.

– Здравствуйте, Лена. Опять пришла вызывать на бюро.

– Откуда вы знаете?

– Когда вы появляетесь передо мной, это означает, очередной вызов на эшафот.

– На этот раз вы ошиблись. Вас хотят сделать зам начальника цеха и комсомол должен вам дать рекомендацию.

– Так сделайте это без меня. Зачем я нужен?

– Ну как же без вас. Потом скажете, что мы необъективны и за глаза написали бог знает что. Мы зададим вам вопросы, создадим мнение у членов бюро и вынесем решение.

– Значит вы объективные, серьезные товарищи? Как вы вынесли мне порицание за пьянку, не поговорив со мной?

Лена опять краснеет.

– Вы отказались прийти. Вот мы и...

– Когда заседание?

– Сегодня, после работы.

– Сегодня не могу, занят.

– Василий Денисович, это не серьезно. Решается ваша судьба, ваше будущее.

– Скажите, Лена, у вас есть личная жизнь. Вы хоть когда-нибудь целовали молодого человека и не думали в это время о комсомоле?

– Это мое личное дело.

– Вот. И у меня есть личное дело. Так что, сегодня не могу.

– Мне очень жаль.

– Идите Леночка, вам шлепать заключения без присутствия обвиняемых не впервой. Так что напишите что-нибудь.

– Вы, несерьезный человек.

– А вы, бездушная мумия, набитая ватой.

– Вы..., вы...

Она отскочила и быстро пошла. Ну вот, сорвался. Не видать мне зама, как своих ушей.

Перед обедом заскакиваю в фотолабораторию. Старый пенсионер дядя Коля через очки, смотрит на меня.

– Что произошло, Вася?

– Дядя Коля, сделай мне фотографии для паспорта. Тут моя сестра приехала, ей новый паспорт нужен.

– И чего все ко мне, да ко мне? В городе скоро ателье прекратят работать.

– Дядя Коля, мне нужно сегодня в паспортный стол. Ты же знаешь, они вечерами работают два раза в неделю.

– Вот прицепился. Черт с тобой, давай пленку. Бутылку с тебя.

– Сделаю.

– Приходи в конце дня. Нашлепаю шесть штук.

Дарья Ивановна, наша паспортистка, еще не может придти в себя от вчерашнего запоя.

– Чего надо?
– с тоской спрашивает она меня.

– Нужен паспорт и прописка на мою сестру.

– Это еще что?

– С деревни приехала, там паспорт не выдали, сами знаете деревенским не дают, а ей уже 18 лет. Ни на работу, ни на учебу, никуда не устроиться.

– Пусть возвращается и добывает паспорт там.

– Дарья Ивановна, вспомните моего отца, разве он не был благодарен за каждый ваш хороший поступок...

Она насторожилась.

– Надо сделать, - подчеркиваю я.

– Пять тысяч, а бутылочку сейчас...

– Это запросто.

Я не стал торговаться, хотя сумма весьма приличная, вытаскиваю деньги и отсчитываю пять тысяч рублей, потом, из сумки достаю бутылку "московской". При виде ее она оживает.

– Давай фотокарточки и данные.

Я вспоминаю, что я видел на могиле и диктую ей.

– Хорошо. Через две недели будет готово. Сам понимаешь, надо еще всех подмазать.

Дома дым коромыслом. Соня, вооружившись пылесосом, натянув респиратор и перчатки, расшвыряла все книги по полу.

– Что ты делаешь?

– Составляю каталог, - мычит респиратор.

– Марш на кухню.

– Чего ты раскомандовался?

– Тебе есть надо.

Она стаскивает маску, перчатки и виновато говорит.

– Мне надо как то себя занять.

– Вот и займись. Поешь, а потом приведи себя в порядок.

– Я тебе не нравлюсь?

– Конечно нет. Щека грязная, локти грязные, кругом все раскидано. Хозяйка называется.

– Хозяйка?

– А кто же еще. Марш в ванну.

Она смеется.