– Я – сидхе, – ответил Дойл.

– И я тоже. – Злость в лице Шолто стала на самую чуточку горячее.

Я хлопнула Дойла по плечу – достаточно сильно, чтобы было больно. Он не повернулся, но вздрогнул.

– Не подначивай его, Дойл.

– Я не подначиваю, просто констатирую факт.

Полемика переходила на личности, и если эти двое были когда-то чем-то связаны, то ко мне это не имело отношения.

– Слушайте, я не знаю, чего вы друг на друга взъелись, и можете назвать меня эгоисткой, но мне это все равно. Я хочу, черт побери, выйти живой из этого сортира, и это имеет более высокий приоритет над вашей взаимной вендеттой. Так что ведите себя не как мальчишки, а как телохранители особ королевской крови. Вытащите меня отсюда целой и невредимой.

– Она права, – тихо сказал Дойл.

– Великий Мрак выходит из боя с вежливыми словами? Невероятно. Или дело в том, что теперь меч у меня? – Шолто повел клинком, коснулся острием впадинки на верхней губе Дойла. – Тот самый меч, что может убить любого фейри, даже придворного сидхе. Ах, я забыл – ты же ничего не боишься.

Была горечь и насмешка в голосе Шолто, и они, несомненно, свидетельствовали, что я влезла в старую склоку.

– Я много чего боюсь, – совершенно спокойным голосом ответил Дойл. – Смерть в этот список не входит. Но я вижу у тебя на пальце кольцо, которого побаиваюсь весьма и весьма. Откуда у тебя Беаталахд? Я его уже сотни лет не видел.

Шолто поднял руку, и старая бронза кольца тускло блеснула при свете. В кольце был тяжелый камень, и я бы заметила его, если бы он был у Шолто раньше.

– Королева дала мне свое благословение на эту охоту.

– Королева не давала тебе Беаталахд, не давала своими руками.

Дойл говорил с полной уверенностью.

– Что такое Беаталахд? – спросила я.

– Сила жизни, – ответил Дойл. – Оно отбирает у твоего противника самое жизнь и умение; только поэтому он мог одолеть меня в схватке.

Шолто вспыхнул. Считалось признаком слабости – нуждаться для победы над другим сидхе в большей магии, чем есть в твоем теле. В сущности, Дойл сказал, что Шолто не мог выиграть битву и потому вынужден был пойти на подлость. Но подлостью это не было – было всего лишь недостаточно по-рыцарски. Черт с ним, с рыцарством, главное – вернись живым.

Именно это я говорила каждому мужчине, которого любила, в том числе моему отцу, перед каждой дуэлью.

– Кольцо – свидетельство, что со мною фавор королевы, – сказал Шолто, все еще красный от гнева.

– Кольцо не перешло к тебе от королевы из рук в руки, – сказал Дойл, – как и приказ убить принцессу прозвучал не из ее уст.

– Я знаю, кто говорит от имени королевы, а кто нет, – произнес Шолто. Настал его черед говорить уверенно.

– Правда? – удивился Дойл. – А если бы я пришел к тебе и передал приказ королевы, ты бы мне поверил?

Шолто поморщился, но кивнул.

– Ты – Мрак королевы. Когда раскрываются твои губы, из них звучат ее слова.

– Тогда слушай эти слова: королева хочет, чтобы принцесса Мередит осталась жива и вернулась домой.

Все мысли, мелькнувшие на лице Шолто, я не могла прочесть, но их было много. Я решила задать вопрос, на который он бы не ответил Дойлу.

– Королева сама велела тебе ехать в Лос-Анджелес и убить меня?

Шолто посмотрел на меня. Это был долгий, оценивающий взгляд, но потом он покачал головой:

– Нет.

– Кто тебе велел ехать в Лос-Анджелес и убить принцессу? – спросил Дойл.

Шолто открыл было рот, но остановился. Напряжение отпустило его, и он отступил от Дойла, опустив меч к полу.

– Нет, я пока что сохраню имя предателя про себя.

– Почему? – спросила я.

– Потому что присутствие здесь Дойла может значить только одно: королева хочет, чтобы ты вернулась ко Двору. – Он посмотрел на Дойла. – Я прав?

– Да, – подтвердил Дойл.

– Она хочет, чтобы я вернулась ко Двору?

Дойл встал так, чтобы видеть меня и Шолто, обратив спину к пустым кабинкам.

– Да, принцесса.

Я покачала головой:

– Я уехала, потому что там некоторые хотели меня убить, Дойл. Королева не мешала им.

– Это были разрешенные дуэли, – сказал он.

– Это были санкционированные Двором попытки политического убийства, – поправила я.

– Я ей об этом напомнил, – сказал Дойл.

– И что она?

– Она дала свой знак, чтобы его передать тебе. Если тебя кто-нибудь сейчас убьет, пусть даже на дуэли, его постигнет месть королевы. Можешь не сомневаться, принцесса: как бы горячо кто-то ни желал твоей смерти, платить такую цену за нее никто не станет.

Я посмотрела на Шолто, и от этого движения снова все поплыло перед глазами. Шок, явный шок.