За дверью слышны шум и ругань. Повернувшись к мне, Сергей жестом показывает чтобы я из палаты не выходила. Он открывает дверь, и на мгновение я вижу как в коридоре стоят два охранника и кивают, слушая возмущенную речь… Андрея. Я его узнала сразу. И судя по всему, он требовал чтобы его пустили ко мне. Хотя и непонятно зачем.

Дверь захлопывается, однако мне все равно большую часть слышно, уж очень бурно все выясняют отношения.

— Вы что-то хотели, — это голос Сергея. Он мне кажется тут единственный чувствует себя уверенно. Его Герман наделил властью, поэтому он точно знает что происходит. Охрана — люди наемные, а Андрей…

— Меня не пускают к племяннику, — сообщает приторно-сладко, — Хотел бы проведать, посмотреть как он. Мы с матерью, Елизаветой Сергеевной, волнуемся.

— Прекрасно вас понимаю, но это лишнее. Екатерина и Константин под наблюдением врачей, к ним пока нельзя.

— А я хочу. Я считаю что эта женщина опасная аферистка, которая подставила мою мать.

— В таком случае вам тем более нельзя, — парирует Сергей, — Ребенок болен, а вы ему никто.

— Я дядя!

— Дядя? Какой такой дядя? Вы же принесли документ, подтверждающий отсутствие родства между Константином и Елизаветой Сергеевной. Разве не так?

Что? Какой такой документ этот Андрей мог принести? Откуда он его вообще взял? Во мне нарастает паника. Я хочу выйти в коридор и высказать все, что я думаю, но… Вовремя себя останавливаю. Вспышкой проносится мысль, что не просто так Герман выгнал меня беременную. Против меня все. А мать и правда хотела убить моего ребенка. А это значит, что лучше затаиться. И как только появится возможность — сбежать, чтобы никто не нашел ни меня, ни детей.

Глава 38. Герман

Решив что проведу время в этой больнице, я нахожу место, хотя бы немного похожее на лаунж-зону, и вытаскиваю ноутбук. Не могу не работать каждую секунду свободного времени. Однако в этот раз мои мысли постоянно куда-то убегают. Я думаю о детях, о Кате, я вспоминаю как разорвал с ней отношения…

Как же я на нее злился! Как во мне клокотала обида! Хотя что греха таить, меня ситуация не отпускает до сих пор. И самое хреновое, что это конечная. Или для моих отношений с Катей, или для матери и Андрея. Кто-то из них предатель. А мне бы очень хотелось, чтобы в моей жизни не было этой мерзости.

Но она есть.

Аркадий Павлович приходит в обед. С конвертом, в котором результат ДНК-теста. Того самого, что я сделал в Мурманске. Он мне протягивает его, а я тут же прячу под компьютер. Да, это тот самый момент истины, когда вскроется кто есть кто.

А еще я узнаю, баран я, или не очень.

— Какие новости? — киваю помощнику, — Присаживайтесь.

— Пока никаких. Сергей провел беседу с Екатериной, — он садится напротив меня, — Обаятельная она девушка…

— Угу, — киваю. Еще не хватало чтобы мои помощники на нее глаз положили!

— В общем когда Сергей закончил и вышел из палаты, то столкнулся с вашим братом. Он рвался к Екатерине и ребенку.

Моя спина покрывается каплями пота.

— Зачем? — холодно уточняю.

— Не сообщил. Сначала аргументировал свой приход тем что якобы хочет увидеть племянника, потом сказал что Екатерина мошенница… Когда Сергей напомнил про предоставленный вам тест ДНК, который доказывает что между вами и Костей нет никаких родственных связей, Андрей обиделся и начал ругаться.

— Так и зачем он пришел? Что ему надо в больнице? — весь этот рассказ вызывает у меня тревогу. Хорошо что Екатерина находится под охраной… Иначе… Я ни в чем уже не уверен. Но если ребенок и правда мне никто, то смысл так стараться? К тому же, я четко сказал, что мальчик мне нравится, и пофиг, имею ли я к нему какое-то отношение. Или… Не могут же мать и Андрей хотеть извести ребенка просто потому, что я готов его усыновить?

— Ничего хорошего, — отвечает Аркадий Павлович очевидную вещь, а я лишь грустно усмехаюсь:

— Узнайте что там с Мишей, как операция…

— Конечно, — он поднимается, а я… Я достаю конверт. Мои руки дрожат. Тут-то точно будет правда. А я никак не могу решить по-настоящему, какой правды я хочу? Чье предательство мне пережить будет легче?

Мне впервые за долгое время страшно. Однако ничего не остается кроме как вытащить конверт и, повертев его в руках, аккуратно раскрыть. Сдавленно вздохнув, я вынимаю сложенное вдвое письмо. Мои ладони вспотели, а сердце бьется как сумасшедшее. Я не знаю чего я хочу. Точнее… Я хочу быть отцом! Хочу! Но как же мама и брат? Тогда это будет означать что они предатели!