— Решил сбежать от меня, Люциус? — спросил Том, подошел поближе, остановившись в шаге от натекшей багровой лужи.

— Нет, мой лорд, я не хотел…

Гарри следил, как тщетно Люциус пытается сгрести собственную кровь руками, чтобы она не испачкала ботинок Тома. Жалкие попытки завораживали.

— Благодарю, — сказал Том, наступая ногой на голову Малфоя. — Не волнуйся, я не брезглив. К тому же, мы всегда можем исправить ошибки с помощью волшебства. Ты исправишь свои ошибки, Люциус?

— Да, мой лорд, — прохрипел Малфой, прикрывая глаза будто от удовольствия. У Гарри снова пересохло во рту.

— Ты сделал правильный выбор, Люциус, — продолжил Том.

— Благодарю, мой лорд.

Том убрал ногу, отошел и задумчиво посмотрел на стену, погруженный в свои мысли.

— Никогда больше не разочаровывай меня, Люциус. Ты ведь уже понял, как сильно я сдерживаюсь каждый день ради твоего комфорта? Ради твоей безопасности? Ты совершенно не ценишь моих усилий.

— Простите меня, мой лорд, — Люциус встал на четвереньки и пополз к Тому.

— Лежать, — Том обернулся, и его взгляда было достаточно, чтобы Малфой рухнул на пол, склонив голову.

— Отлично, Люциус! — похвалил Том. Он подошел к чужой палочке, лежащей на полу, поднял ее и бросил хозяину.

Больше Малфой не представлял угрозы. С трудом приподнявшись, он взял палочку и убрал ее, не попытавшись не только атаковать или защищаться — даже облегчить боль, вправить нос или очистить одежду.

Том подошел ближе, убрал свою палочку и, как прежде, приподнял голову Малфоя за подбородок, заставляя смотреть в глаза.

— Ты рад? — спросил он, улыбаясь.

Гарри подошел к Тому и встал рядом, чтобы видеть Люциуса глазами врага. Грязное лицо со сломанным носом, умоляющий взгляд. Жизнь Люциуса и даже его воля принадлежали Тому Риддлу в этот момент. Гарри был уверен, что теперь пытка закончится.

— Да, мой лорд, — ответил Малфой. В его голосе были боль и покорность.

— Мне жаль тебя, — сказал Том без тени жалости. — Твои нелепые предрассудки ограничивают тебя. Мешают стать лучше. Не волнуйся, я помогу.

Том отступил на пару шагов, Гарри последовал за ним, не понимая, чего он хочет добиться. Малфой был раздавлен, выполнил даже глупый приказ «Лежать», и готов был делать все, что скажет мучитель.

Гарри посмотрел на Тома, гадая, зачем тот собирается продолжить пытку. Чтобы Малфой радовался? Это невозможно. Для того, чтобы Малфой наслаждался мучениями, его нужно сломать так сильно, что он отправится в Больницу Святого Мунго и проведет там остаток дней овощем. Даже тогда нельзя заранее знать, чем обернется безумие.

Том Риддл аккуратно сжимал палочку и смотрел сквозь Гарри на жертву, не сомневаясь в своих действиях ни на секунду. Он знал точно, наверняка, что именно делать, чтобы добиться от Малфоя искренней радости. Для него происходящее было не импульсивной вспышкой ярости, а продуманным планом. Гарри видел по сосредоточенному лицу, что Том Риддл представлял все детали своей встречи с Люциусом до того, как они попали в эту комнату.

Будь Том Риддл на стороне авроров, им не пришлось бы десятилетиями ждать признания от преступников. Они могли бы получить все нужные сведения вовремя. Вместо перекладывания бумажек они, наконец, смогли бы заняться тем, чем должны были — уничтожать зло. Без пустой детской ярости, без наигранного возмущения — как профессионалы.

— Теперь, когда ты знаешь, на что я способен, Люциус, думаю, мы можем поговорить откровенно, — сказал Том после долгой паузы. Гарри очнулся от собственных мыслей и посмотрел на воспоминание.

— Как пожелаете, мой лорд, — прохрипел Люциус, опустив голову.

— Ты уже знаешь, чего я собираюсь добиться для волшебников, Люциус, — сказал Том, начиная двигаться вокруг распластавшегося на полу Малфоя. Гарри последовал за ним.

— Равенство — обман, с этим ты спорить не будешь. Я хорошо знаю о твоем презрении к грязнокровкам. Но ты должен понимать, что и среди волшебников есть те, кто обречен всю жизнь пресмыкаться перед другими. Ты ведь не хочешь быть одним из них, Люциус?

Том замер перед лицом Малфоя и замолчал, ожидая ответ. Люциус медленно поднял дрожащую голову и заглянул в глаза Тому, словно искал подсказку.

— Нет? — неуверенно ответил он в конце концов.

— Конечно нет, Люциус, — успокоил его Том, наклонился и подал руку.

Малфой дернулся, словно ждал от этой руки удара, но потом понял свою ошибку и медленно взял Риддла за руку.

Гарри чувствовал, что в этом жесте было больше жестокости, чем в использовании Круциатуса, но не мог объяснить почему даже самому себе. Как будто эта помощь, которую Том предложил Люциусу, на самом деле опускала того еще ниже, но он уже не понимал этого, падая в пропасть.