Валтис снова обхвати сестру, а она снова вырвалась, но в этот миг её перехватили сильные руки и впечатали в грудь. Лания измученно подняла голову, однако Ингелео снова прижал её к себе. От его одежды и пальцев исходил резкий металлический запах смешавшийся с потом и ненавязчивый пряный древесный аромат. Перенапряжённые мышцы в какой-то момент ослабли и Нобилиа, сжимая свою кофту, уткнулась в футболку. Глаза щипало, щёки горели, мир чернел, в груди росла дыра с гниющим смрадом.

— Вот так-то лучше, — шепнул Ингелео едва дрожащим голосом. — Плачь, Лания, пока внутри не станет пусто.

— Всё… закончилось, — слёзно выпалила Лаура и погладила подругу по голове.

Руки Тэнкальт дрожали, а из глаз продолжали слетать капли. Флатэс болезненно скривился, белок оккупировали красные жилки. Он притянул к себе Лауру и негодующего Валтиса, который подобно неласковому коту, пытался выбраться из хватки. Он бросил короткий взгляд на Ингелео, за что получил немое предостережение.

— Рискни здоровьем, и я тебе руки переломаю, — сказал тот, а после посмотрел на хнычущую Ланию с сожалением.

— Ребята, вы как? — Пэстаб подлетел к академцам и тревожно осмотрел каждого.

— Вы бы ещё через пару часов прилетели, — ответил Ингелео.

— А кто нам сказал через какое именно дерево проходить, — нахмурился старший Игнэйр. — Хватит тут рассиживаться, пора возвращаться в академию, нам нужно поговорить с вами… Ужасы закончены, по крайней мере на сегодня.

До учебного заведения всех везли в тишине. Как ребята позже узнали, те тенадасеры, которых удалось схватить, откусили себе языки. Ладэктус и Кэнсаль сбежали. Профессор Сэпсум отделался парой переломов и ушибами.

К расследованию присоединился седьмой орден и чуть не поцапался с восьмым. Как никак это территория принадлежала седьмому и именно они должны отвечать за неё. Однако приняли решение о сотрудничестве, хоть договориться оказалось той ещё морокой.

— Флатэс! — в коридоре показалась перепуганная Анисия. В глазах стояли слёзы. Она бросилась к другу, расталкивая орденовцев, попытавшихся перекрыть путь, а тот побежал навстречу. — Дурак! И что тебе спокойно не живётся! У меня чуть сердце не остановилось, когда дошли слухи о том, что кто-то погиб!

— Я живой, так что не плачь, — прохрипел Игнэйр и прижался к Анисии.

Лания опустошённо наблюдала за ними и ощущала, как горло неприятно сдавливает. Хотела бы она так же обнять Малера. Увидеть его ласковый взгляд и сказать, какие же они дураки…

Ребят по одному заводили в кабинет декана и опрашивали. Лания так и не смогла нормально рассказать о том, что случилось с Малером и Калесой, а потому вышла снова в слезах.

Ингелео похромал к ней и сел рядом, он ничего не говорил, просто смотрел на суету вокруг. Раны на плече и ноге успели перевязать. Академка чувствовала себя так, будто её мечта почти сбылась, пока лестница под ногами внезапно не обрушилась. Лания любила и была любима, но даже это не позволило ей быть с тем, кого она считала своей душой.

Ночь прошла, точно в тумане, Нобилиа и заметить не успела, как оказалась в комнате Лауры. Они собирались улечься вдвоём на одной кровати, однако в гости пожаловали Игнэйр, Элисар и Крадман. Хоть Валтис и выглядел неловко, подошёл к сестре, присел перед ней на корточки и стал вглядываться в красные глаза, которые готовы были взорваться дождём вновь. Он неумело обнял её и Нобилиа, почувствовав опору, крепко вцепилась в него и задрожала.

Флатэс выглядел немногим лучше, да и Лаура, казалось, держалась из последних сил. Сидели в тишине долгие минуты, часы? Так бы и смотрели в пол, не вытащи Ингелео фотографию из кармана. Лания обомлела и почувствовала удушье. Элисар ведь потерял близкого друга. Только теперь она сумела разглядеть на его лице боль, которую тот впервые не пытался скрывать.

От улыбающихся и беззаботных лиц на фотокарточке в академцах что-то надломилось. В горечь утраты окунулись все, кроме Валтиса, который пришёл только ради сестры. Плечи Флатэса задрожали, а сам он силился не завыть, пока смотрел на Малера. Ребят окутала разъедающая боль, та боль, которую они могли разделить и перенести все вместе, та боль, которую можно заглушить вместе с теми, кому посчастливилось пережить ужасную ночь. Ту боль, что сломала их, что уничтожила, погребла под горой воспоминаний.

На занятия на следующее утро не ушёл никто, сгрудившиеся на полу, ребята лежали с всё теми же отречёнными лицами и пялились в потолок. На «вечеринку» заглядывала Анисия, чтобы проведать друзей. Чувствовала она себя рядом с ними неуютно, это Лания поняла сразу, как только та подошла к Флатэсу.

Дни шли, ребята собрались с силами и отправились на учёбу. Только одна Лания одиноко сидела в своей комнате и то тупо смотрела на пустую кровать соседки, то бесконечно нажимала на голографический значок на фотографии, чтобы увидеть смеющихся друзей… Она потеряла счёт того, сколько погружалась в те несчастные десять минут, сколько пыталась дойти до Малера и обнять. Жаль прикоснуться к нему не получалось…