Академия кувелов,коридор третьего этажа

Калеса с ужасом смотрела на упавшего в нескольких метрах тенадасера. Её руки дрожали, как и остальное тело. Она старалась прийти в себя, глядя как Малер ошарашенно смотрит в сторону выскочившего из-за угла тёмного приспешника. Этой встречи не ожидал ни один из них. Ясно стало только то, что опасения и тревожность Малера не были напрасными.

Калеса знала, что нужно бежать, как можно скорее и дальше, ведь кровожадность тёмных ублюдков часто сравнивают с самими созданиями Тёмного Властителя — тебрарумами, а значит и встречи с ними сулят смертельную опасность.

Она и заметить не успела, как тело начало двигаться, точно на автомате. Амкапир подскочила с пола и схватила с колонны увесистую вазу с цветком. Тенадасер к тому времени начал подниматься на ноги. Испугавшись ещё сильнее, она резко подбежала ближе и дрожащими руками ударила того по голове. Горшок разбился вдребезги, из него посыпалась земля, а осколки разлетелись по полу. С бушующим во всём теле адреналином, Калеса бросилась к застывшему с округлившимися глазами Малеру, уверенно схватила его за рукав куртки и потащила дальше по коридору, заставляя напарника двигаться.

Тёмный приспешник повалился на колени, издав короткий стон. Опасаясь, что он может прийти в себя, студенты бросились бежать оттуда со всех ног.

«Подохнет и хорошо, будет меньше на одного отморозка», — подумала Калеса, несясь на всей скорости от нежданного гостя, хотя и понимала, что одним горшком тенадасера едва ли получится даже ранить.

Напарник пришёл в себя, и перехватил инициативу вновь, дёрнув Калесу в небольшой проём между стенами, сокрытый мраком. Оказавшись в укрытии, оба принялись отпыхиваться. Лёгкие стягивало болью и жаром от вдыхаемого воздуха, однако академка никак не могла успокоиться, как и её бешено колотящееся сердце, отдающееся в висках.

Её мысли в хаосе метались по голове, пока она судорожно пыталась понять, какого тёмного в академии делают тенадасеры. Уверенная, что они явно не учиться пришли, она бросила взгляд на не менее озадаченного Малера. Стиснув в руке свиток, она пыталась понять, что им делать дальше и как выбраться живыми, но ничего не могла придумать, все её однотипные планы «беги, а дальше будь, что будет» показывали один и тот же финал в воображении — смерть. Она готова была бросить напарника, но поняла, что без него ей не выбраться. В любом случае, можно при необходимости сделать его приманкой, отвлечь внимание, а самой убежать.

Чтобы выжить, Амкапир готова не только идти по головам, но и пролить чужую кровь, ведь родители учили жить именно по таким принципам. По их заповедям, которыми её голову забивали с самого детства, нельзя проявлять сочувствие, доброту, снисходительность и прочите «благородные» качества, потому что они прямые синонимы слабости. Уж уроки матери, оттаскавшей её в детстве за волосы, за то, что Калеса помогла их служанке перенести грязное бельё в стирку, запомнились по сей день. Мать тогда не переставая кричала о том, что её дочь — позор семьи, что во взрослом возрасте ей будут пользоваться все, кому не лень и обтирать ноги, как об тряпку. А после всего ещё и отец хорошо отпорол её по ногам деревянной указкой, так, что ходить нормально она не могла по меньшей мере две недели. Всё это заставило её усвоить урок — добро наказуемо. С тех пор она не позволяла себе подобной оплошности и без зазрений совести бросала людей на растерзание толпы, не брезгуя прибегать к хитростям себе во благо, даже если от этого страдали другие.

— Мы можем выбраться незамеченными, но боюсь, что придётся отказаться практически от восьмидесяти пяти процентов зрения, — тихо и хладнокровно заговорил Малер, пристально наблюдая за коридором.

— Да какая разница, если мы выберемся? Мне твои глаза вообще ни во что не упёрлись!

Малер вдруг хмыкнул, тем самым разозлив напарницу. Им нужно придумывать, как выбираться, а он сидит и ухохатывается! Что за вздор!

— Вот она, истинная сущность сучки Амкапир, — напарник ехидно ухмыльнулся.

В её венах вспыхнуло пламя гнева. Её оскорбили не тон, не посыл и даже не то, что Присфидум сказал о ней гадость, а то, что он обозвал её омерзительным словом из внешнего мира. Вивпамунды и вся их культура более чем ненавистны всей семье Амкапир. Она воспитывалась с ненавистью к ним, даже если не совсем понимала за что ненавидит. Хотя с возрастом она нашла причину — их трусливый побег. Будь её воля, она бы никогда больше не позволила не одному вивпамунду ступить на земли Зазавесья.

— Меня твоя безопасность тоже не волнует, это для справки, — продолжил Малер как ни в чём не бывало. — Тем не менее мне нужно чтобы ты стала моими глазами, пока я буду нас выводить из здания, — с холодом ответил отщепенец, решительно и уверенно.

— Что ты собираешься делать, какими к тебраруму глазами? Что ты вообще несёшь?

Малер раздражённо цыкнул и тяжело выдохнул. Эти его привычки нервировали Калесу. Хотелось выдрать к тёмному язык поганца, чтобы он больше не производил это противные звуки.

— Моя способность — обострение чувств, если до тебя ещё не дошло, — с недовольством кинул в ответ Малер.

Академка и правда удивилась, но всего процентов на тридцать его способностью, и на остальные семьдесят дерзостью и грубостью соучастника.