Академия кувелов,женское общежитие

Кэнсаль смотрела на окрашенные в кровавый бинты и не перестала думать о прошлом вечере. В памяти, точно выстрелы, всплывали кадры, как Инетта яростно била её то руками, то ногами, пока обездвиженной Вэнферас оставалось терпеть и молиться о том, чтобы мучительница ушла, и она смогла выдохнуть. Те минуты казались пытками, которым не суждено закончиться. Благодаря книгам вивпамундов, которые ей доводилось видеть, черепашка считала Инетту — бесом, а тот кусок площади, сокрытый от чужих глаз во мраке вечера — адом.

Неизвестно сколько бы избиение ещё продолжалось, не появись профессор Ладэктус. Он не только помог студентке подняться и обработать раны заживляющими мазями, но и пообещал никому ничего не рассказывать, после истеричных отказов Кэнсаль об обращении в деканат. Если бы не он, что могло произойти? Инетте вряд ли бы что-то сделали, как никак она из обеспеченной семьи, где все дела решаются деньгами и связями.

Вэнферас твёрдо знала, что жаловаться на мучительницу бесполезно, ведь когда они учились в инстинис и она пыталась просить помощи у учителей, те от неё отмахивались, говоря не клеветать на такого обеспеченного ребёнка и что Инетта просто так играет. Проблемы с их семьёй никому не нужны, как тогда, так и сейчас. А если ещё и брать в учёт то, что издевательства только ужесточились, Кэнсаль решила, что всё бесполезно и остаётся только терпеть, как и учила мать.

Неожиданно в голове всплыли добрые слова профессора и его тёплые руки, обрабатывающие её раны, тёмные глаза, выглядывающие из-под длинных ресниц, его непослушные, цвета спелой черёмухи, волосы и чёлка, спадающая почти по самые брови. Она бы и подумать не могла, что хоть кто-то бросится ей помогать, да ещё и в борьбе с её давней мучительницей.

«Ты не заслуживаешь этой жизни, ничтожество, — прошипела вторая личность. — И уж тем более мужчин. Ни Ингелео, ни один другой никогда не посмотрит на тебя, как на девушку. Жертва вызывает жалость, но не симпатию, — язвительно гремела она, стараясь довести Кэнсаль до слёз. — Так что сдохни уже, отдай мне тело! — она зарычала подобно разъярённому медведю».

— Сама сдохни. Замолчи и больше никогда не говори со мной, — тихо ответила она, поглаживая пластыри. — Если бы не ты, всё не зашло бы так далеко. Исчезни уже!

Дверь в комнату открылась, издав несколько щелчков. В проходе появилась стройная, даже слегка худоватая соседка с яркой копной волос. Она метнула взгляд к Кэнсаль и ужаснувшись, приложила ладонь ко рту.

— Что с тобой случилось? Инетта снова…

— Всё в порядке, — перебила её Вэнферас, подхватила небольшую сумочку и опустила голову. — Мне нужно идти.

Студентка поднялась с кровати и порадовалась, что прошлым вечером соседка спала, а утром Кэнсаль с головой улезла под одеяло, чтобы не показывать новых побоев.

Она подошла к зеркалу, оглядывая спадающие синяки и ссадины, заживающие усердиями профессора.

— П-постой? Ты куда? — Растерянная Лания, так и застыла в проходе, пока соседка обувала кеды.

Кэнсаль выпрямилась, поправила старенькую водолазку и длинный тёмный кардиган, прикрывающий растянутые карманы джинс. Она тут же пожалела, что так и не сходила на рынок в местном сайде за новой повседневной одеждой.

— Мне… я… кое-куда, — замешкавшись, ответила Кэнсаль.

Робко закинув сумку на плечо, она стремительно выскользнула из небольшой комнатки и побежала по лестнице вниз. Выпорхнув из общежития, Вэнферас боязливо огляделась, после чего торопливо зашагала в сторону академии.

На улице ещё светило солнце, постепенно движущееся к горизонту. Ненавязчиво чирикали птицы, а над головой плыли, окрашивающиеся в огненно-оранжевый и лиловый цвета, облака. Они образовывали интересные фигуры, однако Кэнсаль, в отличии от Лании, никогда не видела образов зверушек или других объектов, как бы не старалась разглядеть. Облака напоминали ей тропинки или дороги, по которым ей не суждено когда-либо пройти, даже если порой и интересно узнать куда они заведут.

Преодолев расстояние до академии, она зашла внутрь, пробежала на третий этаж и почувствовала, как сердце забилось в несколько раз быстрее. Покрепче сжав сумку и сглотнув, она уже осторожнее зашагала в сторону общего кабинета профессоров. Остановилась. Отступила, раздираемая сомнениями и нерешительностью.

«А стоит ли мне зайти? Что если меня выгонят и попросят больше никогда не заходить? — занервничав, она развернулась, сделала несколько шагов в обратную сторону, почувствовав горечь и обиду. — Нет! Я пойду».

Несмело развернувшись, она поскорее преодолела расстояние и робко постучалась, прежде чем войти. Кабинет оказался практически пуст, там сидел только преподаватель хабитарии и что-то печатал на прозрачном «экране», подсвечивающимся голубым светом. Ладэктус покусывал ноготь на большом пальце и тряс ногой под столом. Он сидел в одной из своих цветастых кофт.

Его образ никак не вязался с преподавателем, мужчину можно запросто принять за студента, если в учёт брать ещё и его молодой вид. Он вскинул голову, устремляя тёмно-пепельные глаза на скукожившуюся в проходе академку. Махнув рукой, чтобы подозвать студентку, преподаватель улыбнулся, свернул экран и заговорил: