Я приподнимаюсь, но Лука не двигается, и наши лица оказываются всего на расстоянии волоска друг от друга.

— Шевелись, — шиплю я. — Я хочу вздремнуть, чтобы избавиться от этого проклятого похмелья, которое ты усугубляешь.

— Мария, — предупреждает он с подавляемым гневом, его тон становится откровенно опасным. — Ты. Будешь. Спать. Рядом. Со. Мной.

Господи, как же он горяч, когда злится.

Я выползаю из-под него, прежде чем совершу какую-нибудь глупость, бормоча:

— Боже, как ты меня бесишь.

Я откидываю одеяло и ложусь к нему спиной.

— Даже не дыши в мою сторону. — Я раздраженно бью кулаком по подушке, но это только заставляет аромат Луки ударить мне в лицо.

Все пахнет им. Это самая сладкая долбаная пытка на свете.

В комнате становится темно, когда электрические шторы задергиваются, затем кровать прогибается под его весом.

Мой позвоночник напряжен, каждый дюйм меня слишком сильно ощущает мужчину, лежащего рядом со мной.

Я закрываю глаза, пытаясь думать обо всем, кроме Луки и этого проклятого брака. Я даже пытаюсь считать овец, но это не работает.

— Я предпочитаю спать на левом боку, — бормочу я.

— Тогда повернись.

— Нет. Поменяйся со мной местами.

— Нет.

Я бросаю взгляд через плечо на Луку, который выглядит расслабленным, с закинутой за голову правой рукой. Он вздыхает.

— Я сплю между тобой и дверью.

— Почему? Думаешь, я попытаюсь сбежать?

Он поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня.

— Если на нас нападут, мне будет легче защитить тебя.

В моей груди возникает странное ощущение тепла, и мне это ни капельки не нравится, я снова ударяю кулаком по подушке и закрываю глаза.

Черт, это было довольно мило.

Не в силах заснуть, я прокручиваю в голове все, что произошло с тех пор, как я проснулась этим утром, пока не вспоминаю, что он сказал, будто слышал, что я плохо готовлю.

— Кто тебе сказал, что я не умею готовить?

— Немного поспи, mia moglie.

Звучит так, будто он дразнит меня, называя своей женой, но я не поддаюсь на уловку.

Раздраженно вздыхая, я снова пытаюсь считать овец, но мои мысли постоянно возвращаются к Луке.

Я не могу поверить, насколько изменилась моя жизнь меньше чем за день. Это безумие. В одну минуту я тоскую по неуловимому и равнодушному главе итальянской мафии, а в следующую я его жена и делю с ним постель.

Господи, какой сумасшедший день.

Я сосредотачиваюсь на своем дыхании и медленно начинаю успокаиваться, мои мысли больше не бегают туда-сюда.

Это всего лишь шесть месяцев. Ты это переживешь.

Глава 12

ЛУКА

Волосы, щекочущие мое лицо, будят меня. Я провожу рукой по носу и рту, убирая шелковистые пряди, затем открываю глаза и смотрю вниз.

Правая нога Марии перекинута через мои бедра, и она прижимается ко мне сбоку, уткнувшись лицом в мои ребра.

Она тянулась ко мне во сне. Удовлетворенная улыбка растягивает мои губы.

Такая чертовски упрямая, но в тот момент, когда ты теряешь бдительность, твои истинные чувства берут верх. Со временем ты привыкнешь к мысли о нас, и я, наконец, смогу показать тебе, как сильно тебя люблю.

Вытаскивая правую руку из-под головы, я осторожно, чтобы не разбудить ее, зажимаю несколько прядей между пальцами, наслаждаясь тем, какие мягкие на ощупь ее волосы.

Я наслаждаюсь тем, как она прижимается ко мне, почти десять минут, прежде чем она просыпается. Сонно она потягивается, ее тело сильно трется о мой бок. Ее рука обвивается вокруг моей талии, и она испускает вздох, от которого улыбка на моем лице становится только шире.

Внезапно ее голова вскидывается, она в полном замешательстве оглядывается вокруг, затем смотрит на меня. Проходит еще пара секунд, прежде чем она отстраняется и спрыгивает с кровати.

— Хорошо спалось? — Я насмехаюсь над ней, мой взгляд скользит по ее телу. Облегающие шорты и топ не скрывают ее аппетитную задницу и твердые соски.

Христос.

Я мгновенно становлюсь твердым, потребность в этой женщине разгорается в моем теле, как лесной пожар.

— Заткнись, — бормочет она, бросаясь в ванную и захлопывая за собой дверь.

Я усмехаюсь, наклоняясь, чтобы поправить свой твердый, как сталь, член.

У меня такое чувство, что я умру от синих яиц задолго до того, как Мария попытается убить меня.