— Я люблю тебя, — произнес он хрипло.

На миг ее сковал ледяной страх. Полина затаила дыхание и судорожно осмотрелась вокруг.

Ничего. Максим не обманывал. Выдохнув, она с облегчением прикрыла глаза.

Умение распознавать ложь было с Полиной с самого начала. Первые воспоминания в ее жизни связаны именно с дымчатыми нитями, пронизывающими пространство вокруг. Слова сплетались из них в разные причудливые формы, которые поначалу казались до невозможности красивыми и притягательными. Будучи маленькой девочкой, Полина могла часами наблюдать за поразительными черными кружевами, пока ее мама разговаривала по телефону с подругами и родственниками. Нити опутывали всю семью, когда они вместе собиралась за ужином, отвлекая Полину от еды и провоцируя в ее адрес многочисленные упреки.

Она не сразу сообразила, что это такое, а когда пожаловалась на «черные полосочки» матери, та добросовестно протащила ее по всем неврологам и окулистам, что были доступны в городе. Никто так и не поставил Полине диагноз, в итоге все списали на бурное детское воображение и попытки привлечь к себе внимание.

К семи годам разговоры о нитях были под жесточайшим запретом. К десяти она уже умела мастерски их игнорировать. О природе дымчатых нитей Полина догадалась случайно. В один из дней ее старший брат явился из школы побитым. На тот момент она уже имела довольно четкое представление о характере Антона и, когда он начал красочно рассказывать матери о том, как вступился за кого-то в драке, перед девочкой расцвело целое лоскутное одеяло вранья. Впоследствии эта теория только подтверждалась, и Полина начала с интересом присматриваться к людям, пытаясь понять, чем отличаются разные формы и оттенки лжи.

Рекордсменом по вранью в ее семье был именно Антон. Он то и дело сочинял оправдания прогулам, плохим оценкам, конфликтам с одноклассниками, но особенно изощренно лгал тогда, когда просил у отца деньги на карманные расходы. Однажды Полина спросила его, умеет ли тот говорить правду, и получила увесистый удар по голове. Прибежавшая на громкий плач мать утащила ее на кухню, по дороге уговаривая успокоиться.

— Антон ненавидит меня! — завывала Полина больше от обиды, чем от боли, вырываясь из цепких рук. — И ты тоже!

— Тише... Мама любит тебя, доченька. Только не плачь.

Грязно-серые струны безжалостно расчертили пространство вокруг, будто отсекая Полину от матери и всего остального мира. Подсознательно она всегда чувствовала эту отчужденность, в их семье вообще не принято было слишком явно выражать чувства. Но увиденное все равно разбило ее детское сердце.

По мере взросления количество нитей уменьшалось, но окончательно жизнь Полины они так и не покинули. Эта странная способность лишала Полину друзей и в то же время помогала принимать решения, всякий раз напоминая о том, каким обоюдоострым лезвием является по сути.

Проснувшись на следующее утро, Полина обнаружила в телефоне два непрочитанных сообщения. Первое было от Максима (он написал, что его срочно вызвали на работу), а второе пришло с неизвестного номера. Перечитав текст несколько раз, она испуганно отбросила телефон.

«Полина, как ваше самочувствие? Сегодня неблагоприятный день и вам лучше остаться дома.»

Это был точно он — неадекватный хозяин черной комнаты. Каким образом ему удалось раздобыть ее номер телефона? Если контакты ему выдали на работе, то мог ли этот человек узнать и адрес? Полина обхватила голову, ощущая, как страх начал медленно сковывать разум. У нее уже был опыт взаимодействия с преследователями, и она до сих пор помнила то ощущение постоянной тревоги, которая переходила в панику от малейшего шороха. Похолодевшими пальцами Полина вновь подцепила телефон и парой движений заблокировала номер.

Как назло, Максим не брал трубку. Она полчаса простояла под обжигающим душем, пытаясь согреться, затем просто собралась и выскочила из квартиры, даже не просушив до конца волосы. За рулем Полина почувствовала себя увереннее, но для полного исцеления ей все еще нужен был Максим. В кофейне около его офиса она купила два больших латтэ и через пятнадцать минут уже была в приемной на пятнадцатом этаже. Администратор отсутствовал на рабочем месте, поэтому Полина прошла по привычному маршруту до кабинета мужа и, аккуратно перехватив одной рукой подставку с кофе, толкнула стеклянную дверь.

Она была заперта. Полина заглянула сквозь полуприкрытые жалюзи, затем удивленно покрутилась на месте. Теоретически, Максим мог работать и в другом кабинете. Неуверенно прошагав вперед по коридору, она вытащила телефон из заднего кармана шорт и собралась уже набрать его номер, когда соседняя дверь распахнулась.

— Полин, ты чего тут забыла? — прозвучал насмешливый голос. — Откуда вынырнула?

Мало того, что она не нашла мужа на месте, так еще и умудрилась столкнуться с братом. Антон всегда разговаривал с ней именно в такой покровительственно-шутливой манере. Развернувшись, Полина неловко улыбнулась и проговорила:

— Привет, а Максим тут?

Мужчина окинул ее подозрительным взглядом, который говорил сам за себя.

— Сегодня воскресенье, в офисе никого.

— Ох, вот я балда, — пробормотала она, чувствуя, как холодеют внутренности. — Точно!

Судя по скептическому выражению лица Антона, разыгранный спектакль не удался, и Полина заранее приготовилась к колкостям в свой адрес.

— С тобой все хорошо?

— Не так хорошо, как хотелось бы.

— Тебе помочь? Может, отвезти куда?