Когда я поворачиваюсь, она стоит передо мной с широкой улыбкой на лице. Черт, никогда не думал, что увижу это снова.

— Спасибо, но ты не должен относиться ко мне как к стеклу.

Мое лицо опускается при упоминании стекла. Именно так в ее дневнике было написано, как Мартин обращался с ней. И хотя я больше не хочу ломать ее, также не хочу относиться к ней так, как относился ее бывший кусок дерьма. Я совсем не такой, как он. Он пытался накормить ее всякой ерундой и заставить ее думать, что он рядом с ней. Если бы он был хоть каким-то мужчиной, он бы не пытался накормить ее наркотиками и забыть о больном ублюдке, с которым ей пришлось жить. Вместо этого он бы убил этого ублюдка.

— Все в порядке?
– с беспокойством спрашивает она, заметив перемену моего настроения.

Я киваю.

— Да. Пойдем, занесем тебя в дом.
– Взяв ее руку в свою, я помогаю ей дойти до двери клуба. Зайдя внутрь, бросаю ее сумку на стол в углу, а она садится на диван.

И это напоминает мне о том, как она была здесь в последний раз - на выпускном. В тот вечер, когда я позволил ей уйти от меня.

Я поворачиваю замок, и тут меня разворачивает. Ударяюсь спиной о дверь и смотрю в очень тяжелые, очень красивые зеленые глаза.

— Ты в порядке?
– спрашивает она.

— Конечно, - вру я, проводя тыльной стороной костяшек пальцев по ее мягкой щеке.

— Не похоже, что ты в порядке. Ты не обращаешь на меня внимания с тех пор, как парни оттащили тебя в сторону на сегодняшнем балу.

Это потому, что они хотят, чтобы я отказался от тебя. И хотя знаю, что они правы, не уверен, что смогу это сделать. Мне придется заставить тебя уйти. И это убьет меня, потому что я влюбился.

Впервые я позволил себе такое подумать, и надеюсь, что она слишком пьяна, чтобы заметить, как дрожат мои колени, когда наконец признаюсь себе в этом.

— Сегодня все было так плохо, как ты думал?
– спросила она, когда я замолчал, и я нахмурился от ее слов. Она хихикает, уверяя меня, что она настолько пьяна, что ее мысли разбегаются. — Тебе не нужно врать. Знаю, что ты не хотел идти сюда.
– Она кладет руки мне на грудь и проводит ими по моему смокингу.

Я хочу, чтобы ее ногти впивались в мою кожу. Ее дыхание на моей шее. Хочу зарыться лицом между ее ног и есть всю долбаную ночь.

— Это неправда...

— И ты ненавидел, что я хочу ходить на вечеринки.
– Она прикусывает накрашенную красную губу, и мой член начинает твердеть. Я с нетерпением ждал этой части вечера с самого утра.

Выпрямляю спину и запускаю руку в ее темные волосы. Я знаю, что она уложила их специально для меня. Поворачиваю нас, прижимая ее спиной к двери. Я вжимаюсь в ее тело, заключая ее в клетку.

Ее тяжелые глаза закрываются, а губы раздвигаются. Из них вырывается тихий стон, когда она прислоняется затылком к двери, открывая мне свою шею. Опускаю голову и провожу губами по линии ее челюсти.

Она права.

Я не хотел идти на эти отстойные вечеринки. Хотел, чтобы она была здесь. Одна. Но никогда не признаюсь в этом. Никогда не дам ей понять, что стоит ей только взмахнуть своими гребаными ресницами, и я дам ей то, что она хочет. Что настолько слаб для нее, что так легко уступлю.

Я лгу.

— Если бы я не хотел идти, не пошёл бы.
– Моя свободная рука пробегает по ее грудной клетке, и жалею, что у меня нет с собой ножа, чтобы срезать с нее это платье. Я хочу развернуть ее, как гребаный подарок в рождественское утро. Разорвать его в клочья и бросить на пол.

Она улыбается.

— Тебе не нужно мне врать, Коул. Ты в любом случае получишь секс.

Я тихонько хихикаю. Когда добираюсь до ее шеи, мои зубы впиваются в ее нежную плоть. И она вскрикивает, вцепившись руками в мою куртку.

— Бля-я-ядь…

Я втягиваю ее кожу в рот и чувствую вкус духов. Черт, я могу съесть ее живьем. И в этот момент не думаю, что она меня остановит. Она еще не остановила.

— Да.

Она вскрикнула, когда я просунул руку за ее колени и поднял ее ноги с пола.

— Подними платье, - приказываю я. Оно такое длинное, что я наступаю на него.

Она собирает красную ткань в руки, и я несу ее по лестнице. На лестничной площадке опускаю ее на ноги, и она слегка покачивается.