— Я рискну сделать все, что в твоих силах.

— Ты знаешь, что эти слова значат для меня, - прорычал я.

Она закрывает глаза.

— Знаю.

— Ты еще пожалеешь об этом.

Губы раздвигаются, и она начинает задыхаться.

— Я надеюсь на это.

Прижимаюсь губами к ее губам. Через секунду я уже внутри нее, трахаю, прижимая к стенке бассейна, заглатывая стоны и крики. Ее спина упирается в бортик бассейна, поэтому я уверен, что у останутся следы. Мне не терпится увидеть их, когда буду трахать ее сзади, когда проснемся утром.

Я отрываю свои губы, и ее голова откидывается назад, обнажая нежную шею, и она вскрикивает. Вокруг нас плещется вода, и я прижимаю Остин к себе, словно она может исчезнуть в любую секунду.

Возможно, это последний раз, когда ты ее видишь. Я думаю об этом дерьме каждую секунду каждого дня.

Это чертовски утомительно.

— Коул...
– Она задыхается.

Я ускоряю темп. Возможно, это последний раз, когда она произносит твое имя. Или сможет прикоснуться к тебе. Снова запускаю руку в ее волосы и поднимаю голову так, чтобы она смотрела на меня сверху. Ее глаза стали тяжелыми, а губы приоткрылись. Она так близко. Я зарываюсь лицом в ее шею и покусываю кожу, ощущая вкус хлорки.

— Черт, как же в тебе хорошо, милая, - рычу, не желая оставаться без этого. Без нее.

Ногти впиваются в мои бока, и она притягивает меня к себе, желая большего. Нуждаясь в большем. Ее киска сжимается вокруг меня, и она кричит в темноту. Я следую за ней.

— Я люблю тебя, - говорю ей, задыхаясь.

— Я тоже тебя люблю, Коул Рейнольдс, - отвечает она мягким голосом.

Беру ее левую руку в свою и смотрю на обручальное кольцо. На днях я сделал ей предложение здесь, на кухне. Бекки пришла позавтракать, прежде чем отправиться с мамой и сестрой за покупками. Это не было пышным проявлением любви, но для Остин это не имеет значения. Она не такая девушка, и у нас никогда не было таких отношений. Знает, что я готов убить за нее, поэтому мои дурацкие слова о вечности - это не то, что она хочет услышать.

Я целую ее кольцо, потом снова губы. Когда она отстраняется, то улыбается мне. Та самая улыбка, которая заставляет меня чувствовать себя самым счастливым парнем на свете.

— Давай ляжем спать, детка. Я устал.

Я несу ее к ступенькам.

— Иди в дом. Сейчас приду.

Смотрю, как она выходит из бассейна, вода стекает с ее тела, как ливень. Я бы охотно утонул в ней. Схватив полотенце, которое я припас для себя, она оглядывается через плечо и подмигивает мне. Улыбаюсь ей. Когда она оказывается внутри, улыбка исчезает с моего лица, и я испускаю долгий вздох. Откидываю голову назад и опускаюсь в воду, погружаясь на дно. Сижу там столько, сколько могу. Мои легкие жаждут воздуха. Я делаю это не в первый раз и не в последний. Потребность убивать исчезла, но ярость осталась. Когда Остин смотрит на мои сжатые в кулаки руки или сузившиеся глаза, обнимает меня или целует, на время становится легче. Но как только она исчезает из поля моего зрения, все возвращается.

Вылезаю из бассейна и выжимаю шорты, прежде чем надеть их обратно. Затем делаю то же самое с футболкой, которую снял с нее, и беру свой телефон. Зайдя в дом, я направляюсь на кухню за бутылкой воды. На кухне я застаю Дика с девушкой, которую он привел из клуба. Он ничего не говорил ни о поломке машины, ни о Бекки с той ночи, когда мы уехали из Коллинза. И в который раз я не могу понять, то ли он притворяется, что все в порядке, то ли действительно простил меня и живет дальше. Я ненавижу это. Хочу спросить его, но Дик похож на меня. Он придет ко мне, когда захочет все обсудить. И не то чтобы ему пришлось далеко идти. В конце концов, он переехал к нам, когда Бекки решила отказаться.

— Поздний ночной заплыв?
– спрашивает, с усмешкой оглядывая мои мокрые шорты. Моя мокрая футболка свисает с моей правой руки.

Я киваю.

— Как и каждую ночь.

Он шлепает по заднице рыжую девушку, которая стоит рядом, пока они оба закусывают печеньем, которое Остин и Лилли приготовили вчера.

— Повеселились сегодня?
– спрашиваю я.

Он кивает.

— В центре города есть один клуб. Ты должен пойти со мной в следующие выходные. Это круто.

Не очень люблю клубы. Вообще никогда не любил вечеринки после смерти трех наших друзей. Я устраивал их дома у Лиама, но в основном сидел взаперти в игровой комнате. Но говорю: «Конечно». Мне кажется, что сейчас я должен проводить с ним как можно больше времени. Нужен ему. Так же, как Бекки нуждается в Остин. Они оба страдают по разным причинам.

— Беннетт приедет в следующие выходные. Он уже сказал, что поедет.

— Звучит как план.
– Я хлопаю его по плечу и возвращаюсь наверх. Захожу в нашу спальню и вижу, что она пуста.

— Остин?
– зову, закрывая за собой дверь.

Никакого ответа. Мой страх, что с ней что-то случилось, усиливается. Одеяло откинуто, но полотенца нигде не видно. Мое сердце начинает колотиться.

— Остин?

Я захожу в хозяйскую ванную и вижу ее через витражную дверь душевой кабины. Выпустив затаенный дыхание, провожу рукой по мокрым волосам, затем раздеваюсь до трусов и присоединяюсь к ней. Она откинула голову назад, вода падает ей на лицо, а затем скатывается по идеальным сиськам и плоскому животу. Все признаки того, что Киллан когда-либо прикладывал к ней свои руки, исчезли, за исключением шрама от операции, но и он уже исчезает.

— Коул...

Голос вырывает меня из раздумий, и я обхватываю ее руками, вжимая в стену. Она смеется, открывая свои прекрасные глаза, и смотрит на меня. Я прижимаюсь к теплой щеке, и она моргает. Капли воды падают с длинных темных ресниц и стекают по лицу. Остин облизывает свои влажные губы.

— Надеюсь, ты не думала, что я закончил на сегодня.
– Мой голос звучит грубо, давая понять, что у меня на уме. Надеюсь, она думает, что это похоть, а не воспоминания о ее смерти.

Опускаю голову ей на шею, а правой рукой обхватываю бедро и поднимаю его вверх, чтобы обхватить свою талию.