— Я здесь, детка, - уверяет меня, целуя мои мокрые волосы. — И Киллан больше не сможет нас тронуть.
– Сжав пальцы в моих волосах, она отрывает мое лицо от своей груди и заставляет посмотреть на нее. — Благодаря тебе я в безопасности.

Я просто смотрю на нее. Свет на крыльце выключен, но свет от бассейна освещает нас, заставляя ее зеленые глаза сиять. В них сквозит беспокойство. Она думает, что я схожу с ума, и не ошибается. Поднимаю руку и убираю несколько прядей темных волос за ухо, а подушечкой пальца провожу по всем ее пирсингам.

— Поговори со мной, - тихо говорит, обнимая мое лицо.

Ненавижу, когда она так делает - возится со мной, как с гребаным ребенком. И еще больше ненавижу то, что мне это нужно. Ее руки на мне. Губы на моих. Каждый раз, когда я начинаю чувствовать, что во мне разгорается огонь, она гасит его одним прикосновением. Напоминая мне, что я всего лишь человек. Человек не может защитить ее. Я должен быть непобедимым.

Песня заканчивается и сменяется на "Into It" группы Chase Atlantic. Я отступаю назад, хватаю ее за запястья и затаскиваю в бассейн. Она задыхается от прохладной воды. Схватившись за подол рубашки, я задираю ее вверх и снимаю через голову. Отбросив намокшую ткань в сторону, я прижимаюсь к ее губам и запускаю руки в волосы. Ее тело прижимается к моему, и я вдавливаю свой уже твердый член в низ живота.

— Ты мне нужна, - задыхаюсь я, отрываясь от губ. Гордость больше не волнует меня, когда речь идет о моей любви к этой женщине.

Ее глаза ищут мое лицо, прежде чем остановиться на мне.

— Все, что хочешь, Коул. Я твоя.

Ненавижу то, с какой готовностью она отдается мне. Я заставил эту великолепную женщину проливать за меня кровь, а она прощает меня. Вот так просто. Видите, я же говорил тебе, что любовь равна безумию. Потому что она так же безумна, как и я.

Беру ее правую руку и медленно целую шрам от ножа на ее безупречной коже. Она отдергивает ее и обеими руками закрывает мне лицо, заставляя посмотреть на нее.

— Прекрати!
– требует. — Каждая история любви требует жертв.

— Не говори так.
– В моем голосе звучит боль.

Она мягко улыбается, пытаясь успокоить меня, но это не помогает.

— Тогда отпусти это, Коул. Я уже отпустила.

Хотел бы, чтобы все было так просто. У нее навсегда останется напоминание о том, что я причинил ей боль. Что думал о ней только как об игрушке. Нечто, с чем можно возиться и что можно уничтожить.

— Я не могу.
– Мои руки обхватывают ее узкие бедра, и впиваюсь пальцами в кожу. Она не вздрагивает. Остин всегда умела принимать то, что я выплескиваю. Это одна из тех вещей, которые я в ней люблю.

— Поцелуй меня.

— Остин, я...

— Поцелуй меня, блядь, Коул!
– рычит она, когда ее рука опускается под воду и оказывается в моих шортах, нащупывая мой твердый член.

Мы занимались любовью только после того, как Киллан попытался убить ее. Я старался быть медленным и нежным, но вижу, что ей это надоело. Она хочет большего. С тех пор как я ее встретил, это стало выходом для моей ярости, и она это знает. Но я сдерживался, чтобы не дать ей этого, желая, чтобы она исцелилась.

— Я могу это вынести, Коул.
– Остин прижимает свои губы к моим и нежно целует. Я не отвечаю. — Рискну трахнуть тебя, Коул, так, как знаю, ты можешь.
– Улыбаясь, она гладит меня рукой, но я ничего не делаю. — Покажи мне, что я принадлежу тебе.
– Она перестает гладить меня достаточно долго, чтобы спустить мои шорты с ног. Затем наклоняется и проводит языком по моей верхней губе. Мой член подрагивает в ее руке, и она стонет мне в губы. — Как будто я тебе, блядь, принадлежу.

— Не могу...

Она бьет меня по лицу. Сильно. Это удивляет меня и заводит еще больше.

Мое дыхание учащается, а ее глаза пристально смотрят в мои.

— Тебе нравится немного боли, Коул. Мне тоже, - говорит она, проводя ногтями по моей груди, царапая кожу. Хлорка из воды вызывает жжение. — Перестань обращаться со мной так, будто я сломаюсь, и дай мне то, что хочу.
– Ее губы медленно приподнимаются в уголках, даря злую улыбку, которая заставляет мое сердце биться быстрее. Мне нравится, когда ее мысли уходят в темное место. — Однажды ты сказал мне, что хочешь сделать из меня красивую сломанную куклу, Коул. Чтобы играть. Чтобы трахать. И уничтожить.
– Она облизнула губы. — Не будь мягким со мной сейчас.
– Она наклоняется вперед и проводит языком по моей нижней губе, и я вздрагиваю. — Коул Рейнольдс - чертова акула. Ты...

Мои руки крепко сжимают ее волосы, и она хнычет.

— Ты этого хочешь?
– Рычу, ненавидя то, что она права. Что это то, что нам нужно. Я удерживаю ее голову на месте и опускаю свою до того места, где наши губы почти соприкасаются. — Я могу причинить тебе боль.
– Остин Лоус бросает вызов моему здравому смыслу и терпению. Но, черт возьми, не могу отрицать, что она создана для меня. А я - для нее.

Девушка одаривает меня садистской улыбкой, когда ее руки обхватывают мою талию.