— Но мы же никуда не двигались, на якоре стояли?!

— Отлив!

— Чего-о-о?!

— Отлив. Это когда мы стоим на месте, а вода из-под нас уходит, — объяснил Василий Арону. — Я точно такую же ситуацию в одном кино по телевизору видел!..

Помолчали, огляделись, и Арон спросил:

— А в том кино не показывали, как из такого говна выбираются?

— Вот слушай, что пишет про это Боба Бонд, — говорил Василий Арону.

Он сидел на берегу рядом с козой, прихлебывал уже надоенное утреннее молоко и держал перед собой «Справочник яхтсмена».

Арон в оранжевом спасательном жилете на голое тело стоял около надувного тузика и с кислым видом жевал инжир.

— «Если яхта села на мель, во-первых, не следует паниковать… — читал Василий, и коза с интересом заглядывала через его плечо в „Справочник“…».

— Я не паникую, — сказал Арон. — Я просто хочу понять, сколько еще судьба будет трясти нас за шкирку?!

— Ладно, заткнись! Слушай дальше… «Если яхта села на мель при высокой воде квадратурного прилива…»

— Эт-то еще что такое?!

— Ты меня спрашиваешь? — посмотрел на него Василий и снова уткнулся в книгу: — «…то можно прождать пару недель, прежде чем появится возможность снять ее с мели».

— Не годится! — сказал Арон. — За это время ты тут женишься на этой козе, попросишь у греков убежища под инжирным деревом, и мне придется добираться до Хайфы одному… Есть еще варианты?

— Вариантов — куча! Это гениальная книжка!..

Спустя час Арон сидел в тузике далеко в море и с усилием дергал за две толстые веревки, идущие прямо из воды к яхте.

Василий стоял на покосившейся палубе и кричал:

— Ну, как?! Держит?..

— А хрен его знает!.. Меня держит! А вот как они тринадцать тонн выдержат — этого я тебе сказать не могу!.. — крикнул в ответ Арон.

Василий тоже подергал эти концы, заложенные на две лебедки. Рывки передались по всей длине до Арона, сидящего в тузике, и тузик опасно заколыхался на воде.

— Эй, ты шлемазл!.. Кончай свои эксперименты!.. Если я упаду в воду, кто меня вытаскивать будет? Твоя коза, что ли?! — встревожился Арон. — Я же, как колун, на дно пойду!..

— Ты оба якоря завел? — спросил его Василий.

— Оба!

— Тогда греби сюда! Мне одному с лебедками не справиться. И посмотри гребной винт. Не вылез он из воды?

— Я уже смотрел!.. — крикнул Арон, осторожно подгребая к яхте. — Нормально! В воде…

— Очень хорошо, — сказал Василий. — Еще и двигателем поможем!.. И не забудь привязать тузик…

Арон с интересом оглянулся на Василия:

— Я про тебя все понял, Васька! Тебя нужно постоянно и много кормить! Тогда тебе — цены нет!..

Теперь тузик был привязан сбоку яхты. Тарахтел двигатель. За кормой от винта вспенивалась и бурлила желто-серая вода, подымая с близкого дна ил и песок…

От якорей, заведенных Ароном на большую глубину, на яхтенные лебедки тянулись две толстые веревки. Василий стоял у одной лебедки, Арон у другой.

— «Все операции важно производить оперативно, так как высота воды может уменьшиться…» — читал Василий «Справочник…» Бонда.

— Я и так вижу, что она уменьшается!.. Еще полчаса — и яхту три слона на глубину ни хера не стащут! Кончай лялякать! И так все ясно! Раз-два, взял!!! — и Арон подналег на рукоять лебедки.

Василий бросил книжку, попытался провернуть свою лебедку.

— Прибавь обороты! — крикнул ему багровый от натуги Арон.

Василий спрыгнул в кокпит, передвинул сектор газа вперед до максимума. Двигатель взревел, и яхта легонько качнулась…

— На лебедку — быстро! — закричал Арон.

Василий бросился к своей лебедке и, скользя босыми ногами по палубе, всем телом налег на рукоять.

И… О, счастье!.. Лебедка провернулась на четверть оборота. Как струны, натянулись якорные канаты.

— Еще-е-е ра-а-а-азик!.. Е-еще ра-а-аз!!! — распевно хрипел Арон, и в его натужном хрипе явно прослеживалась исконно-русская мелодия бурлацкой «Дубинушки».

Снова лебедки провернулись на четверть оборота! Под килем раздался легкий скрежет… Но уже не противный, пугающий, не оставляющий надежд, а легкий, нежный, спасительный…

— Взяли-и-и!!! — кричал уже Василий и наваливался, наваливался всем тщедушным тельцем на рукоятку своей лебедки.

Бешено молотил воду винт норвежского двигателя, украденного с одного из ленинградских складов; с паническим блеянием металась по берегу покинутая коза, щелкали стопорные «собачки» лебедок; уже во всю скрипел песок под днищем «Опричника»; кричали, хрипели, вопили Арон и Василий…