— Помнится, майор, ты был против идеи внедрения в «Лигу» агента, — усмехнулся воевода, чрезвычайно обрадованный неожиданной информацией.

— Не до конца понял гениальность вашей затеи, Николай Юрьевич, — повинно произнес Корнилов.

— А, льстец! — погрозил тот майору пальцем. — Не понял он! Подпольные синдикаты, устраивающие подобные развлечения по всей Европе — это же кладезь информации по всем направлениям, начиная от прокладывания контрабандных троп до планирования покушений на высших лиц государств. Откуда, думаешь, пришла информация по Факиру и его «ястребам»?

— От Синицы.

— Она лишь подтвердила, а первый звоночек пришел от Алабая. Поэтому и дали ему приказ залечь на дно, пока Факир показывает свои фокусы в России, — Иртеньев откинулся на спинку кресла. — «Железная Лига» — на самом деле серьезная преступная группировка, внутри которой крутятся огромные деньги. Но приказ императора был однозначным: оставить все как есть и следить за кураторами. Ладно, Фрол Алексеевич, что по Танцору?

— Он подписал договор на один бой, проверочный… вернее, подписала княжна Голицына, так как Мамонов еще несовершеннолетний. День, время и место пока не определено. Телефон девушки взят на прослушку.

— Что думаешь по этому случаю?

— Боязно за парня, — признался Корнилов. — Я понимаю его чувства. Запретить увлеченному пилотированием человеку участвовать в соревнованиях — это как крылья обрезать на лету. Но допустить, чтобы княжича искалечил взрослый мужик, матерый, прошедший войну или какой-нибудь конфликт за пределами России, никак нельзя.

— Кто его противник?

— Неизвестно. Однако по существующим жестким правилам внутри «Железной Лиги», противостоять ему должен кто-то из группы «омега».

— Поясни, майор.

— Пилоты, выступающие в «Лиге», делятся на три группы: «альфа», «бета» и «омега». Соответствуют высшей, средней и низшей квалификации. Там свои градации. Весь экстракт по синдикату в этой папке, — Корнилов похлопал по ней ладонью. — Поэтому Танцора будет тестировать кто-то из пилотов «омеги». Если мальчишка победит, его кандидатуру рассмотрят кураторы и вынесут свое решение. Новичков, чей потенциал их привлек, допускают до боев.

— То есть Андрей Мамонов туда рвется целенаправленно?

— Так точно, складывается такое впечатление.

— Ну что ж, хорошо, — кивнул воевода машинально.

— Хорошо? — не поверил Корнилов. — Да этот синдикат только за привлечение несовершеннолетнего к пилотажным боям надо на каторгу законопатить!

— Когда-нибудь законопатим, майор, — спокойно бросил Иртеньев, протягивая руку. — Дай мне папку. Теперь слушай внимательно. Передай Алабаю, чтобы он провел на тестовый бой парочку наших людей. Он же может поручиться за них, как этого требуют правила «Железной Лиги»?

— Слушаюсь. Кого посылать на подстраховку?

— Синицу и Бекаса. Пусть приглядятся, что за публика там собирается. Для практики пригодится. Далее… За княжной Голицыной никакой слежки не устанавливать, только прослушка.

— Девушка — азартный игрок на ставках. Для репутации Рода…

— Да половина аристократов Москвы состояния проматывают на этих ставках! — усмехнулся воевода. — Репутация, ага! Я в курсе маленькой тайны Арины Васильевны, но пусть она и останется тайной. Ничего предосудительного не вижу в ее пристрастиях. Наркотиками не балуется, родителей почитает, Глава учебного совета, умная и завидная невеста. Неплохое приданое себе приготовила. Сколько там на банковских счетах лежит? Тысяч пятьсот?

— Пятьсот двадцать тысяч рублей на трех разных счетах, — чуть ли не с восхищением произнес Корнилов. — И это только личные доходы, не папины деньги.

— О чем и говорю, — Иртеньев улыбнулся. — Не надо портить жизнь княжне. Но досье… — он погрозил пальцем, — досье далеко прятать не будем. Мало ли за кого замуж выйдет. Рычаги влияния должны быть на каждого. У тебя все, Фрол Алексеевич?

— Один вопрос, ваше высокопревосходительство, — встал Корнилов. — Вы так спокойно отреагировали на очередную выходку Танцора… Неужели всерьез верите в победу мальчишки?

— Я не должен верить или идти на поводу эмоций и предпочтений, майор. Есть аналитическая записка, на которую я и ориентируюсь. Не подскажешь, что в ней написано?

— Танцор априори не может потерпеть поражение от одаренного, манипулируя антимагией и хорошо поставленной техникой ментального боя, — отчеканил Корнилов. — Но мы не знаем, как он сможет держаться в рукопашной против физически сильного бойца. А там почти все мужики тертые, лихие и жесткие.

— Так и хорошо. И слово, данное князю Мамонову, не нарушим, и на стажера посмотрим в условиях, приближенных к боевым, — улыбнулся Иртеньев, мысленно представляя образ «золотого тойона» и по-мальчишески делая ему «козу».