— Ну, там много было косвенных признаков, — вновь пожала я плечами, — а еще мне его изначально рекомендовали по прозвищу Старик, хотя мне кажется, так его обозвали, совсем по другим причинам.

— Да, не выглядит он как старик! Глядя на фото, я думал он не сильно старше меня, несмотря на то что седой. У него ведь и жена-красавица, молодая совсем!

— Для меня это тоже до сих пор удивительно! — призналась я. — А что касается Мирры, она спец-механик, и у меня создалось впечатление, что она не моложе его. Иногда даже казалось, что старше. Хотя у нее точный возраст я так и не решилась спросить.

— Механик? — ухмыльнулся Леша, но ерничать не стал, а спросил о более глобальном, — А как долго они там вообще живут? Ты говорила, что дольше, но…

Да, я не стала тогда уточнять, опасаясь, что опять оправдываться придется. Впрочем, я многое не стала тогда уточнять, учитывая какой формат наши беседы приняли в итоге.

Если вначале я, почти не сдерживаясь, о многих вещах им рассказывала, ну кроме информации о своем транспорте, конечно. То когда начали подвергать сомнению каждое мое утверждение, предлагая как-то сказанное обосновывать, я стала очень аккуратно относиться к тому, что я говорю.

Знала, что одно неосторожное слово и мозг мне будут выносить долго и качественно! Вообще общение с господами академиками получилось очень сложное! Даже удивительно, что меня настолько долго хватило!

— Ну, у спецов в корпорации отпуск по старости возможен не раньше двухсот пятидесяти по стандартному летоисчислению, а стандартный год дольше, чему у нас на целый земной месяц. В Ядре Конфедерации этот возраст ниже, там на базовых плюс в первую очередь ориентируются, а базовые не такие выносливые. То есть средним возрастом дожития где-то двести пятьдесят или около того и считается. Но это среднее, многие живут значительно меньше. А что касается максимума, то там, скорее, от возможности оплачивать медицинские услуги зависит, ну, и желания жить. Я о разных историях читала, вплоть до пятисот.

— От желания? — нервно усмехнулся Леша, ошарашенно глядя на меня, и все еще не веря.

— Да, от желания жить очень многое зависит! — вздохнула я и поморщилась, вспомнив свой недавний опыт.

— Но если у них такие возможности, то почему до сих пор не изобрели бессмертие?

— Может, в каких-то отдельных случаях оно уже давно существует, — пожала я плечами, — но возможности наших тел все же имеют ограничения, а копия сознания в машину не отменяет твоей реальной физической смерти. А вот переносить личность из машины в живое тело так и не научились. Ибо возможности воздействия для загрузки на подкорку без фатального повреждения последней очень ограничены.

— И все же, я так понял, тело тоже можно поддерживать и после этого срока?

— Можно, но многие богачи, даже имея возможности жить значительно дольше, не сильно в этом плане уходят от средней статистики. Обычно останавливаются где-то около трехсот. Правда у них в отличие от многих есть выбор, когда завершить свой путь.

Леша даже присел, переваривая эту информацию. Может, зря я его прямо перед опасной вылазкой так ошарашила? Ему сейчас о другом думать надо. Но он сам начал!

С другой стороны, к моменту, когда он вернется, у него будет возможность эту информацию переварить и осознать. А значит, у меня будет больше аргументов при нашем предстоящем разговоре.

***

Я стояла на крыльце, наблюдая, как он заводит машину. Наше обсуждение ввело его в задумчивость, но сейчас он выглядел уже сосредоточенным, видимо понимал, что не время для рассеянности.

— Я могу полагаться на твое благоразумие? — спросил он меня перед выходом из дома. — Что ты не решишь что-то учудить?

Как именно он не уточнил, но я так поняла речь шла о том, чтобы я не сбежала отсюда. Впрочем, сейчас я реально не видела в этом необходимости. Здесь и работать реально удобнее, а чтобы посадить корабль с пульта, далеко уходить тоже не понадобиться. А после того как «Тар-и-накти» приземлится, все остальное тоже станет несущественно.

— Куда я отсюда денусь в одних домашних тапочках? — усмехнулась я. — Ведь даже костюм поддержки тебе свой отдала!

— Я заеду в магазин, — виновато ответил он, — тебе нужна обувь, сменная одежда и все такое.

— Размер знаешь?

— Разберусь, — отмахнулся он.

Я улыбнулась в ответ. Разве стоило ожидать чего-то другого от одного из своих бывших тюремщиков? И ведь даже не факт, что он считает себя бывшим! Ну, или он себя скорее охранником считает? Или телохранителем?

Я почти с сожалением проводила его взглядом, когда он закрывал ворота, а затем уехал. Все-таки я за него переживала!

После чего сняла развешанную высохшую чистую одежду с сушилки и направилась в душ. Потом я планировала все же заняться тем, чем собиралась еще вчера вечером, пока мои планы не нарушили.

Вообще моя паранойя не успокаивалась, она продолжала очень сильно меня ругать за то, как сильно я только что подставилась. Ведь кто знает, когда мне придется защищаться, и от кого.

Но я тоже не думала, что нахожусь в этом домике в реальной опасности. Наверняка, от бывшего работодателя и Алексей, и его сообщники все же подстраховались! А вот, если дойдет до реальной необходимости, сбегать уже от текущих благодетелей, то я об этом точно пожалею!