Тяжёлая старческая ладонь легла на мои подрагивавшие руки и крепко их сжала.

— Я и не стал бы просить о твоём приезде.

Я подняла на него всё ещё мутный от слёз взгляд:

— Почему?..

— Потому что я этого не заслужил. Думаешь, я не понимаю, что поступал с тобой не по-людски, когда замуж за Уварова выдавал?

Я опустила голову. Что говорить, я не знала. Ведь рыдала-то я не из-за случившегося замужества, а из-за того, что оно висело на волоске! А может, уже и не висело…

До чего же страшно всё запуталось.

— Это не мешает мне тебя любить.

— Полина, я твоей любви не достоин. Ты не понимаешь…

— Да всё я понимаю, — в ответ я сжала его руки в своих. — Ты меня отыскал, чтобы спасти своё дело.

— Я кинулся тебя искать, потому что моим людям стало известно, что тебя бросились разыскивать родственники твоего отца, вот почему! Я ведь и знать не знал, что… знать не знал, что у Юлианы был ребёнок. Твоя тётка как-то разнюхала. Кажется, отец твой всё-таки держал с ней какую-то связь. А это сволочи обо всём молчали! И уж поверь, они-то взяли бы тебя в оборот, если бы добрались до тебя первыми. Я нанял лучших людей, я тебя разыскал. А потом Уварову отдал, чтобы тебя от них защитить, а заодно разворошить этот гадюшник. Уваров-то от них не меньше страдал. Ему был выгоден наш союз не меньше, поэтому он не подвёл. Сделал всё правильно.

— Значит, выбора у меня всё равно не было. Меня всё равно втянули бы в эту войну, — пробормотала я, потрясённая новыми откровениями.

— Только воевала бы ты за другую сторону, — проворчал дед, и в его голосе прорезалась боль.

А я, получается, и воевала. Послушала тётку — и вот результат.

Я снова всхлипнула, и родственник принял это на свой счёт, погладил меня по щеке:

— Ты не должна любить меня, Поля. Я любви твоей не заслуживаю. Я дочь свою упустил. Позволил ей убежать, где-то скитаться. Едва и внучку свою не проворонил. Они кинулись на твои поиски раньше, чем я. А я был так занят своими делами, что очнулся только когда мне стали докладывать, чем твои родственники занимаются.

— Я… я теперь лучше тебя понимаю.

— За Уварова я тебя выдал, чтобы наследие сохранить, чтобы деньги остались у тебя, у твоих детей и у твоих внуков. Не у этих шакалов, всё своё промотавших.

— Так вы тоже знаете, что они на мели?..

— Ещё бы не знать! — фыркнул дед. — Думаешь, зачем они все эти интриги плетут? Надеются спасти своё положение.

Я тихонько вздохнула. Не было у меня шансов остаться в стороне от этого хаоса. Он затянул бы меня так или иначе.

— А рыдаешь-то ты почему? — неожиданно вырвал он меня из моих невесёлых размышлений. — Чего больше всего боишься-то, девочка?

Я подняла на него взгляд:

— Н-не знаю…

— Так уж и не знаешь? — в устремлённом на меня взгляде промелькнула усмешка. — Ну а знаешь хоть, по кому рыдаешь? Знаешь, что твой благоверный-то учудил?

Глава 61

Вопрос наверняка был с подковыркой. И для меня в нём звучала горькая ирония. Будто за последние несколько месяцев мы с мужем мало чудили. Оба. Кажется, только этим всё время и занимались.

Первые несколько мгновений я даже искренне пыталась припомнить, что он мог выкинуть, причём такого, о чём стало известно даже моему деду. Как назло, ничего, кроме наших с ним сумасшедших московских «приключений», мне в голову так и не пришло.

— Звучит угрожающе… — наконец выдавила я из себя, сдаваясь. — Что такого он мог натворить?

Я начинала подрагивать от безотчётного страха, а вот дед мой, кажется, искренне забавлялся. Ну вот что за странный человек?..

— Муж твой недавно тест проводил.

— Тест? — заморгала я слипшимися от слёз ресницами. — К-какой ещё тест?

Всё, что он в последнее время тестировал, это моя пока ещё далёкая от совершенства выпечка.

— Проверял тебя на… как бы это сказать, — Алексей Георгиевич щёлкнул пальцами, отыскав-таки нужное слово. — На подлинность. Именно. На подлинность.

— На… как это?

— На твою принадлежность роду Канатас. Он ведь, представь себе, по всем фронтам тебя подозревал. Но и неудивительно. Мальчишка всю свою жизнь прожил вот так — в напряжении и вечной готовности. Особенно после убийства отца. Не может он позволить себе такой роскоши — кому-нибудь доверять.

— Я всё ещё… всё ещё не понимаю.

Дед на секунду зажмурился, как очень довольный кот, и наконец-то снизошёл до объяснений:

— Я ему проверку устроил. Должен же я был убедиться, что все мои выводы в отношении вашего брака верны. Пока он кочевряжился и шпионку в тебе подозревал, я подсунул его неутомимым следопытам кое-какую «ценную» информацию. Они в неё вцепились, как псы в кость, и сразу ему, конечно же, потащили.

— Ничего об этом не знаю, — покачала я головой.

— Ну, ещё бы! — хмыкнул дед, продолжая жмуриться. — Он наверняка целый совет поначалу держал. Обсуждали, что делать и что предпринять. А я всё думал, да неужели же он за собой решение не оставит?

Алексей Георгиевич не выглядел разочарованным. Значит, мой муж принял правильно решение?..

— Уваров, надо отдать ему должное, долгую паузу выдержал. Томился, должно быть, в раздумьях. Примеривался, просчитывал и гадал. Но в итоге таки не удержался, запросил ДНК-тест, чтобы удостовериться, что женился на внучке Канатаса, не на какой-нибудь самозванке.