— Какие ещё охотники, маленький?? — с нотками испуга в голосе спросила Лэйла.

Она явно ничего не знала о здешних раскладах. Ворон, похоже, не стал просвещать свою «сотрудницу» перед столь неожиданной «командировкой». Дру-уг, понятное дело, тоже не спешил рассказывать «существу» о царивших под землёй порядках. Его куда больше интересовали питательные свойства добычи, а не расширение её кругозора.

— Скоро они будут здесь, — негромко, но так, чтобы слышали оба, произнёс я.

Глаза морфана забегали из стороны в сторону. Он не знал, что делать дальше — то ли бежать, то ли готовиться к схватке.

— Ма-а-а-а-а-ленький! Я задала вопрос! Кто такие охотники???

Лэйла никак не унималась, но я по-прежнему делал вид, что её не существует. Для самовлюблённого психопата нет ничего хуже, чем такое пренебрежительное отношение. Это злило девушку, а злость, особенно приправленную беспомощностью и страхом, легко можно использовать для решения моих задач.

— Мы смоужем сбежать, челоувечек? — подрагивающим голосом спросил Дру-уг.

— Мне удалось выиграть немного времени, поэтому ты, — я выделил это слово, — ты успеешь уйти.

Взгляд морфана прояснился. Он повернулся к Усачу, который не переставая щёлкал клешнями, поторапливая своего наездника. Шаг, другой, третий… Тощая спина вдруг будто бы одеревенела, и Дру-уг, запнувшись, замер на месте.

До него наконец дошёл смысл моих слов. Пока всё развивалось так, как было задумано.

— А ты, челоувечек? — нахмурившись спросил морфан. — Ты не поубежишь соу мной??

— Нет, — я качнул головой. — Мне пришлось согласиться на суд камня, чтобы ты успел уйти.

— Суд камня?? — Дру-уг чуть не присел от удивления. Он, кажется, даже позабыл о страхе — настолько сильно его поразили мои слова. — На суд камня выхоудят лучшие оухотники всегоу роуда! Ты хоучешь драться проутив них в оудиноучку??

— Не хочу. Но я должен дать тебе шанс выжить.

— Поучему??

— Ты слишком важен, Дру-уг.

Изумление во взгляде морфана сменилось полным непониманием.

— ДА КТО ТАКИЕ ОХОТНИКИ??? Я ТЕБЯ СПРАШИВАЮ, ГАДЁНЫШ ТЫ ЭДАКИЙ!!!

Лэйла завопила во всё горло, однако её вопрос по-прежнему остался без ответа. Я сосредоточился на Дру-уге, а ему сейчас было глубоко плевать на крики «добычи».

— Ты слишком важен, — со всей возможной серьёзностью повторил я. — Ты последний сын подземного народа, сохранивший верность Синему Повелителю, и ты должен жить… Пусть даже в одиночестве и пусть даже бесконечно убегая от погони, которая никогда не оставит тебя в покое.

Морфан вздрогнул. Столь «заманчивые» перспективы его явно не воодушевили. Сейчас в душе подземного нудиста должно было зародиться зерно сомнения — стоит ли убегать, если впереди всё равно не ждёт ничего хорошего?

— Но ты готов к скитаниям, — продолжил я, — ведь ты жил так всю свою жизнь. Тебя не смогли остановить ни голод, ни холод, ни кажущаяся бессмысленность происходящего… Если судьба будет благосклонна, то смерть настигнет тебя раньше, чем охотники, и тогда тебе не придётся смотреть, как они уничтожают кусочки истинной синевы.

Я специально нагнал жути, напомнив собеседнику о тяготах прошлого и напророчив лишения в будущем.

Дру-уг нахмурился. Удобренное зёрнышко проросло и дало всходы. Впервые за очень долгое время морфан перехотел убегать.

— Ты оубещал мне боугатую доубычу, — поджав тонкие губы, сообщил он. — А вместоу этоугоу я сам скоуроу стану доубычей!

— Не станешь, — я слегка пожал плечами. — Если твои ноги будут достаточно быстры… Правда, тогда Усач вряд ли поспеет за тобой.

Краб недовольно защёлкал клешнями, пытаясь показать, что он всё ещё парень хоть куда. Однако Дру-уг прекрасно знал реальные возможности своего питомца.

— Усач соужрёт существоу, — морфан всё-таки попытался возразить мне. — И смоужет бежать быстроу…

«Существо», которое, само собой, всё слышало, разразилось такой отборной бранью, которой позавидовали бы даже портовые грузчики. Угрозы перемешивались с оскорблениями, пожелания мучительной смерти шли рука об руку с обещаниями непременно её организовать, а предсказания нашего самого не светлого будущего сыпались как из рога изобилия.

— Это лишь отсрочит неизбежный конец, — с тяжёлым вздохом произнёс я, не обращая внимания на вопли девушки. — И ты сам это понимаешь. Уходи один — так у тебя будет больше шансов.

Дру-уг насупился, покачал головой и сказал:

— Я никуда не поубегу, челоувечек. Я буду драться вместе с тоубой на суде камня!

Это решение явно далось морфану нелегко, но он сумел перебороть свой страх. Всходы превратились в колосья, однако этого всё ещё было мало.

— Ты можешь погибнуть, — возразил я, — а у меня нет права так рисковать твоей жизнью.

— Мы поубедим! И тоугда никтоу не поусмеет оубидеть нас! Мои роудичи забыли о синем свете, ноу даже оуни не пойдут проутив воули камня!