Изабель нашла объяснения быстро этому инциденту.

— Как ты, посмела?! — закричала она на меня. — Ты совратила моего супруга!

Это стало потрясением для меня. Неужели не видно кто в этой ситуации жертва совращения? Я на постели, а её муж вопит с разбитым за-тылком. Кто из нас кого добивался, а кто отбивался от посягательств? Но, сестра не переставала обвинять меня в грехе прелюбодейства со своим благоверным супругом.

Поднимаясь с кровати, я спускала подол юбки и попыталась оправдаться:

— Изабель, он хотел изнасиловать меня.

Сестра замолчала на мгновение. Переведя свой взгляд полный укориз-ны на супруга, задала ему вопрос:

— Она говорит правду?

Гарри даже не стал тратить время на оправдания. Держась одной рукой за затылок, другой поддерживая спущенные бриджи, спокойно сказал жене:

— Да хотел. А что я мужчина, и Лили соблазняет меня. Она сама была не прочь поразвлечься, — нагло врал её муж.

Я уже чувствовала, как бледнею от каждого слова из его лживого рта.

Ужасно то, что моя сестра, зная о похотливости своего мужа, верила ему.

— Дрянь! — закричала Изабель на меня. — Ты такая же, как и твоя мать! Ты черномазая шлюха!

Не веря своим ушам и глазам, я бросилась к сестре. Но она меня оттолкнула. Я, запутавшись в ворохе юбок, упала на пол. Подняв глаза на Изабель, заплакала:

— Ты же, знаешь, что он лжёт! Почему веришь ему? Разве я способна на такую подлость?

Гарри не дождался ответа жены. Он обошёл меня с Изабель и вышел из спальни, кинув напоследок нам в дверях:

— Я хозяин здесь, и будет так, как я сказал. Раз ты, Лили, сама хотела, значит, так и было. А ты, Изабель, будешь верить всему, что я скажу тебе.

И вышел.

Мы остались с сестрой наедине. Впервые в её глазах я увидела ненависть ко мне. Изабель часто жаловалась на неверного супруга. Плакалась, как противно ей спать с ним. Но, стоило Гарри покуситься на меня, как сте-пень виновности Изабель распределила, руководствуясь отнюдь не сест-ринскими чувствами.

65

— Я тебя ненавижу, — прошипела сестра, и выскочила из моей спальни.

Я сидела на полу, закрыв ладонями лицо, и плакала. Что я сделала такого плохого? Я же не отдалась её мужу. Я отчаянно сопротивлялась ему.

Или нужно было уступить, как она? Реветь, кричать, проклинать, но уступить. Только Гарри был настолько противен, что представить его рядом я не могла без содрогания. Он, как и Кристофер, внушал, кроме жгучей неприязни, ещё и брезгливость. Смазливый, холёный, жеманный, словно женщина, но не мужчина.

Эти курчавые русые волосы, собранные в пушистый хвостик черной шёлковой ленточкой. Влажные голубые глаза, густые длинные ресницы и пухлые губы. Лицо Генри лишено угловатой мужской строгости, сплош-ные плавные линии. Даже привычный атрибут мужской зрелости, такой как щетина, у него вовсе отсутствовал. Мягкий светлый пушок на круглых щеках. Своей красотой Гарри мог привлечь только юных глупых девиц. На-стоящие женщины лишь мило улыбались ему и отворачивались повзды-хать об офицерах в чинах повыше.

Изабель, как и её мать, не была особо умной. Её любимым заняти-ем была музыка с танцами, а не грамота с математикой. Среди толпы танцующих на приёмах и балах моя сестра чувствовала себя, как рыба в воде. Семейный очаг и обязанности её угнетали. Прожив в доме сестры почти год, я с разочарованием замечала в ней сходства с леди Джейн.

Нет ничего удивительного в том, что им приглянулся Гарри. Только моя мачеха в меру возраста была опытна и с лёгкостью обставила пока ещё наивную дочь.

Инцидент с мужем Изабель не исчерпал себя одним «ненавижу». Гарри уехал после обеда к любовнице, которая хоть и не могла его удовлетворить, но требовала постоянного присутствия. Для Изабель он играл с Кристофером в карты за бутылочкой вина. Я в столовую не вышла. Посчитала, что не стоит лишний раз напоминать обозлённой сестре о то, что было утром. Какая я всё-таки была глупая? Моя сестра и не забывала. Она терпеливо, как и леди Джейн, ждала, когда муж уедет. Догадывалась, что так со мною в присутствии вожделеющего Гарри она не сможет поступить. По-ка тот не получит меня, никуда не отпустит.

В мою спальню Изабель вошла не спеша. В руках её был свиток, пере-вязанный красной лентой. На лице сестры красовалась довольная улыбка, словно она решилась на какой-то очень хороший поступок и пришла похвастаться. В моей голове мелькнула мысль: «она даёт мне свободу».

Но нет, не свободу пришла мне она дать. Изабель пришла мстить за неверность и похотливость своего мужа мне. Такого от сестры я не ожидала. От леди Джейн, от Гарри, от Кристофера, от кого угодно, но не от неё. От той, с кем я выросла. С кем делилась самыми сокровенны-ми мечтами. За кем ухаживала, не закрывая ни на минуту глаз. Кого кор-мила с ложечки. Удерживала за руку, помогая сделать первые шаги после тяжёлых родов. Я так много для неё сделала и вот чем она мне отплатила.

66

— Знаешь, что это? — спросила Изабель, вертят в руках свиток.

— Нет.

— Эта те письма, что ты просила забрать в кабинете отца, — призналась мне сестра.

От этой правды у меня подкосились ноги. Я села на край кровати.

Оставленные мне папой бумаги были всё это время у Изабель. Она врала мне столько месяцев. Я не рабыня и могла давно уйти.

— Изабель, — лишь смогла я прошептать, глядя на свою свободу в её руках.

— Я ненавижу тебя, Лили. Мать права, ты такая же шлюха, как и та чёрная девка, что родила тебя. Ты забираешь у меня Гарри. Я не хочу, жить так, как мои родители. Папа изменял маме, а та срывалась на всех. Даже на мне, — она говорила всё это, а по её щекам текли слёзы.