В помещении находились другие женщины, которые переодевались в «гражданскую одежду», как назвала их Банни. Их маски оставались на месте. Меня провели мимо них, и любопытные взгляды последовали за мной.

— Вы устроили сегодня настоящий переполох. Сначала в свинг-комнате, — сказала Банни. Я смущенно поморщилась при этом воспоминании. — А теперь они все хотят взглянуть на сирену, которая привлекла Maitre.

Банни остановилась у помещения, которое, судя по всему, было отдельной раздевалкой. Она протянула мне карточку.

— Это персональная раздевалка только для тебя. Она указала на дверь. — Эта раздевалка принадлежит сабмиссивам Maitre. Их эксклюзивная комната. — Банни указала на замок. Я провела по нему карточкой, и дверь открылась. Мои глаза округлились, когда я заглянула внутрь. Она была почти такой же большой, как моя квартира. Все было оформлено в золотых и белых тонах, в центре комнаты стояла ванна на позолоченных ножках. Огромный душ расположился в углу, а туалет — в закрытой комнате. Кушетки, холодильник, наполненный водой. И…

— Шкаф, — сказала я и подошла к высоким золотым дверям. Распахнув их, я увидела десятки нарядов, развешанных на белых мягких вешалках. Мои глаза расширились от увиденного. Кожа, кружева, цепи.

— У Maitre особые вкусы, — сказала Банни и указала на мое нынешнее одеяние сирены. — Тебе больше не понадобится стандартная форма сирены. Каждый вечер, когда ты будешь приходить, тебя будет ждать наряд из этого шкафа. Банни подвела меня к белым дверям лифта в конце комнаты. — Здесь три кнопки. Верхняя — для комнаты Maitre. Каждый вечер после переодевания ты будешь отправляться прямо туда. С членами клуба ты будешь видеться только в том случае, если он спустит тебя в главный зал. Она указала на среднюю кнопку. — Это для этого этажа. Для того, чтобы ты могла переодеться в начале и в конце ночи.

— А нижняя кнопка?

— Там тебя будет ждать лимузин. Он заберет тебя из твоей квартиры и вернет домой.

— Ого.

Банни улыбнулась и прошла мимо меня.

— Твоя одежда висит в крайнем шкафу.

— Сколько людей пользовались этой комнатой? — спросила я.

Банни повернулась ко мне, ее фиолетовые глаза смягчились.

— Никто. Это первый раз, когда она используется. — С этими словами она удалилась. Дверь со щелчком закрылась, оставив всех снаружи.

Я осмотрела комнату и, все еще ошеломленная, направилась к шкафу, где нашла платье и плащ, в которых пришла. Я оделась и нажала на нижнюю кнопку лифта. Когда он открылся, я увидела большую подземную парковку. Пока другие люди садились в припаркованные на стоянке машины, моя ждала меня у выхода из отдельного лифта.

— Мисс, — сказал водитель, выходя из лимузина, и открыл для меня заднюю дверь. Я забралась внутрь и улыбнулась ему. Окна были затонированы в черный цвет, чтобы никто не смог заглянуть внутрь. Лимузин выехал в тоннель, который выходил на пустынную дорогу.

— Вы обо всем подумали, не так ли, Maitre Огюст? — сказала я и откинулась на спинку кожаного сиденья, закрыв глаза. В памяти всплыло лицо Maitre в маске и его надменная ухмылка, которую он часто мне дарил.

Я глубоко вдохнула, когда мой пульс начал учащаться. Его голос, его акцент, его сильное тело, которое прижимало меня к нему. И эти губы, губы, которые дарили такие нежные поцелуи, и эти руки, которые заставляли меня кончать так сильно, что это было сродни достижению нирваны.

Maitre Огюст. Я прокручивала в голове его имя, глядя в окно, когда мы пересекали Бруклинский мост. Мое тело ожило при одном только воспоминании о том, как я чувствовала себя в его присутствии. И я вернусь туда завтра вечером, чтобы сыграть с ним.

При этой мысли я улыбнулась.

— Электростимуляция?

— Жесткий предел, — сказала я, когда Нова добавила это к тому списку, который мы назвали «О, черт возьми, нет!». Нова нашла в Интернете список типичных БДСМ-сексуальных практик. Чем дальше мы продвигались по списку, тем больше я понимала, в каком глубоком дерьме нахожусь.

— Стеки17? — спросила Нова. Я откинулась на спинку стула в нашей кабинке, положила ноги на стол и сложила руки, обдумывая каждый вариант.

— Мягкий предел, — ответила я. Нова добавила этот вариант в список «Никогда не говори никогда», который я предполагала, что могла бы попробовать.

— Повязка на глаза?

— Я не против.

— Веревки?

— Возможно.

— Поклонение киске?

— Очень поощряется.

— Принуждение?

Мои ноги шлепнулись на пол, и я с бешеной скоростью мотнула головой в сторону Новы.

— Жесткий предел. Действительно чертовски жесткий предел. Кто, черт возьми, будет подвергать кого-то такому? Я покачала головой в недоумении. — Варварство! Бейте меня плетью, тростью, привязывайте к Андреевскому кресту, но не заставляйте меня что-то делать против воли. Это однозначно отправится в список: «О, блядь, нет»!

Нова рассмеялась и записала.

— Знаешь, Фейт, эти вещи кажутся довольно чрезмерными. Ты уверена, что это именно такой клуб? Разве нет большой разницы между настоящим хардкорным БДСМ-подземельем и секс-клубом для богатых и знаменитых?