— Я тоже тебя люблю, — сказала я, как будто он мог меня услышать. — Гарри, я тоже тебя люблю.

***

Фонари создавали галактику из звезд, пока я шла к бальному залу, оркестр играл классическую музыку, а оперные певцы пели по-итальянски, заманивая меня ближе. Папе бы это понравилось, вся эта драма.

Осторожно ступая, я подошла к арке, ведущей на верхнюю площадку лестницы. Отсюда были видны танцующие люди в платьях и масках. Нервный холодок пробежал по позвоночнику, когда я прошла мимо двух мужчин по обе стороны арки и окинула взглядом зал. Это была шекспировская фантазия. Гирлянды светильников всех цветов пересекались на потолке.

Гигантские скульптуры из цветов разных оттенков создавали внутренний сад, а огромные крылья фей трепетали под потолком вверх-вниз, словно они двигались, летали по небу. Пол представлял собой ковер из розовых цветов, не настоящих, а созданных проектором, спрятанным где-то под потолком. На стенах и крыше висел большой полумесяц и тысячи звезд. Это было похоже на сон.

Я провела рукой по юбке своего платья и увидела его. Гарри, одетый в черный костюм и белую рубашку с галстуком, высокий и красивый, как никто другой, остановился у подножия лестницы. С моих губ сорвался смех, когда я увидела маску, которую он надел.

Призрак Оперы.

Я увидела, как он улыбался под знакомой белой фарфоровой маской, и удивилась, как могла не понять, что это он. Теперь это казалось мне таким очевидным. Я спустилась по ступенькам и увидела, что глаза Гарри — его настоящие голубые, а не серебряные — следили за каждым моим движением.

На мне было черное кружевное платье в пол с глубоким декольте. Разрез платья достигал верха правого бедра, а волосы распущенными волнами спускались до середины спины. Маска была из того же черного кружева, что и платье, и имела форму кошачьей мордочки.

Когда я спустилась на нижнюю ступеньку, Гарри протянул мне руку, и я вложила в нее свою.

— Фейт, — сказал он с благоговением в голосе. Ступив на пол бального зала, он поцеловал тыльную сторону моей руки.

— Maitre Гарри. — Я слегка опустила голову, как хорошая сирена. Гарри игриво зарычал и притянул меня к своей груди.

— Мне чертовски нравится, как это звучит.

Меня охватил жар от его хриплого голоса.

— Мне тоже.

Гарри изучил мою маску и сказал с идеальным французским акцентом.

— Mon petit chaton. — Он игриво потрепал маленькие заостренные ушки.

Это имя, сорвавшееся мягким мурлыканьем с его губ, мгновенно заставило меня сжать бедра.

— Мяу, — сказала я, подмигнув, и Гарри откинул голову назад, смеясь.

— Какая опасная киска, — сказал Гарри и взял меня за руку. В шоке я посмотрела на наши сцепленные руки и на людей, танцующих и разговаривающих вокруг нас. Он держал меня за руку. На публике. На виду у всех. Здесь были не только его сотрудники, но и люди из английского общества. Много, очень много людей. Но когда Гарри шел со мной сквозь толпу, игнорируя любопытные взгляды, я поняла, что ему все равно.

И мне тоже.

Гарри протянул мне бокал шампанского.

— Я никогда не видел тебя такой красивой, как сейчас, Фейт.

— Потому что половина моего лица закрыта? — поддразнила я.

Гарри взял шампанское из моих рук, не обратив внимания на мою колкость.

— Потанцуй со мной.

Ужас пронзил меня.

— Эээ… — я посмотрела на вальсирующие пары и на ожидающий взгляд Гарри. — Не уверена, что смогу так танцевать. Если ты забыл, я неуклюжая. Как самый неуклюжий человек на свете.

Гарри явно не принял отказа и потянул меня на танцпол. Я прошла мимо Салли, Майкла и Сары, которые застыли, посмотрев на то, как Гарри держал мою руку. Когда мы вышли на танцпол, музыка изменилась. Я сразу же узнала ее. Она была медленнее той, что играла раньше, и Гарри притянул меня к своей груди, обхватив руками.

Под полумесяцем и звездами он вел меня по танцполу, и каждое наше движение сопровождалось песней Эда Ширана и Андреа Бочелли о том, что мы идеальны.

— Андреа Бочелли, — прошептала я на ухо Гарри. — Эта музыка всегда будет напоминать мне о тебе. — Гарри, как Maitre, включал Андреа Бочелли каждый вечер, когда я была с ним. Гарри включал его музыку в своей квартире. Как я могла не понять?

— Я даже не мечтал, что это произойдет, — сказал Гарри. Я оказалась в ловушке его голубого взгляда, и окружающая нас толпа исчезла. — Я никогда не думал, что ты будешь со мной рядом.

Положив руки на затылок, я потянула его к себе и приблизила его губы к своим. Гарри сдвинул маску в сторону, открыв свое лицо, чтобы поцеловать меня дольше, глубже, медленнее. На его губах ощущался вкус мяты и шампанского, и я растаяла в его объятиях. Мы были здесь. Никаких секретов. Сердца обнажены, и нет никаких препятствий на нашем пути. Мое сердце сильно билось в груди, а музыка, которая так идеально подходила нам, уносила нас прочь.