— Ну круто, блять, что еще тут скажешь?

— Думал разовая акция, а вышел и думаю: ебать, вернусь. Значит все детали работают отменно. Янка превзошла саму себя.

— Видел ее? — скривил губу Леша.

— Не, мужики сказали, что она там от силы часа два в день бывает, а так другие вопросы решает. Ну знаешь, блять, что скажу. Походу малышка построила их там нормально. Торчал часа полтора, и хуй кто на перекур даже пошел. Не пиздят между собой долго, хуи не пинают. Пахали на совесть, крепко за яйца держит.

— Даже если бизнес мутить умеет, от этого она менее ебанутой не становится, — встрял Филин.

— Че ты, блять, там каркнул? — автоматически сжал кулаки Леша.

— А что, нахуй, не так? Это ебаная правда. Она ебнутая на всю голову, и всем это давно понятно. Че ты вылупился, Металлист? Съебалась и съебалась, хоть выдохнешь и заживешь нормально.

— Я, сука, второй раз повторять не буду. Завали ебало к хуям и больше вообще ничего о ней не говори!

— Что тебе, нахуй, не нравится? — прыснул от смеха Филин. — Ты же сам придерживаешься такого же мнения. Ну да, блять, поехала кукуха, кризис среднего возраста или еще какая хуйня. Решил с малолеткой замутить, так еще и с самой ебанутой на всем свете! Че, блять, до сих пор не отпустило? Живи, сука, и радуйся, что отделался от этой малолетней ебанашки.

— Ну пизда тебе, уебок.

Одним крепким ударом Леша подарил Филину незабываемый хруст носа. Еще удар — крики, ругань, фонтан крови.

— Пиздец сука! Ебнулся?! — орал Филин, которого предусмотрительно вытащили в другое помещение.

— Пиздуй нахуй и только еще раз вякни! Зубы все, нахуй, выбью! Да съебитесь, блять! — отпихнул Леша приятелей, что до сих пор оттаскивали его.

— Все-все, блять, успокойся! — кричали ему сразу отовсюду.

Вдохнув и осмотрев встревоженную публику, Леша решил завершить происходящее объявлением:

— Пусть только попробует кто-нибудь гнать на Яну, я ебало так разъебу, что давиться кровью своей будете. Похуй, что она делает и будет делать, теперь ни один рот ебаный про нее не высрет хуйни. Поебать, что между нами, она всегда будет не только матерью моего, блять, сына, но и моей любимой женщиной!

Не имея больше желания видеть кривые рожи, Леша вышел на свежий воздух. Внутри поднялась непривычно легкая волна уверенности. Как оказалось, говорить то, что чувствуешь, не так уж и страшно.

Когда Яна открыла дверь в свою собственную мотомастерскую, держа на себе Марка, словно мишку коалу, она ожидала чего угодно, но не выстроившихся в строй работников. Девять мужиков стали в чертову шеренгу и лыбились, как психически больные. Яна даже сглотнула. Валить из собственного здания ей не хотелось, а чтобы врезать каждому гаечным ключом в лоб не было ни одной свободной руки: во второй у нее был пакет со сменкой Марка.

— Ебаная стачка или свержение власти в моем лице организовываете, нахуй? — скривилась Яна.

— Ну че, блять, поздравляем, — первым сказал Леонель. Так Яна называла сорокалетнего мужика по имени Леня, главного механика.

— Раз год уже мужику, значит гонять может смело, — усмехнулся Окорок, мужик с огромными бицепсами.

— Ну как машина, Мегерочка? Выбирали всей командой. Для серьезного человека же, — это был Дрозд, носатый относительно молодой мужик за тридцатник.

После того, как Яна увидела детский мотоцикл, перевязанный красным бантом, улыбнулась всем лицом. Миниатюрный крутой байк, блестящий, с внушительными крыльями.

— Серьезно, блять? Купили Марку такой охуенный подарок? Да хуй вы вообще должны были знать, что у него день рождения!

Яна попыталась надуться, чтобы слезы умиления случайно не выкатились из глаз. Все эти мужики-громилы, которых и она днями матом разносила, и они с ней ругались, отстаивая свои взгляды, собрались здесь, чтобы поздравить ее сына. В это же время Марк обнаружил интересный предмет и буквально спрыгивал с рук Яны.

— Блум-блум, — бормотал он себе под нос и хохотал, хлопая ладошками по сидению.

— Нравится, мужик?

— Ходить уже начал, так пора и на нормальный байк запрыгивать.

— К двум годам уже каждого в этой конуре обгонишь, тут без базара.

— Еще бы, блять.

Они еще что-то говорили, а потом Дрозд принес большой торт.

— Банкет для именинника.

— Он же маленький еще, сладкое с двух лет только можно, — вздохнула Яна.

— Тогда сама съешь.

— И кстати, детям игрушки, а счастливым мамашкам цветы для хорошего настроения.

Внушительный букет белых роз Яне принес Шмель, полный дядька со шрамами-полосками на лице. Яна захохотала от восторга.