— Поддерживаю, — понимающе фыркнул я в ответ.

Что у меня, что у него в прошлых мирах случилось дерьма столько, что друзей там отыскать было бы очень сложно. Я ведь не наивный, догадываюсь, что такое предательство, какое постигло меня, на ровном месте не происхрдит. Меня не любили даже свои. Я вполне мог быть тем ещё гадом, но сейчас не вспомнил это. Не зря никаких больше событий в голову не возвращается. Боюсь, причина в том, что я подсознательно не готов поверить в то, каким засранцем был в прошлой жизни. Следуя моей же теории памяти драконов, получается, что воспоминания об этом могут негативно повлиять на тот путь, что мне предстоит. Вот и не возвращаются.

Это так же значит и то, что наш мир — не безвольный наблюдатель. Что-то или кто-то таки принимает решения касательно необходимости драконам определенных воспоминаний. И почему эта мысль кажется мне такой правдоподобной? Словно я знал, но забыл?..

Когда вернулись к обсуждению Лиры, сошлись на том, что волки её почуяли, как инородный элемент. Они стремились её убить, а не съесть. Избавить этот мир от её присутствия. И голод тут явно был не причём.

— Полагаю, — подытожил мой друг, — что она бы после смерти вернулась по той же дороге, что привела сюда.

— По ней же её призвал другой бог. Тот, что владел магией, с которой Лира к нам попала.

— Ясно, значит, если бы волки своего добились, девушка бы просто раньше вернулась в родной мир, вот и всё.

— В очередной раз умерев, — взгрустнулось мне. — Не жалею, что спас её. Вернулась позже, зато удачней.

Роркарт тоже был со мной согласен. Хотя бы потому, что благодаря ей я смог узнать больше о себе и помог ему, Роркарту, получить новые сведения о мироустройстве. Но он взял с меня слово, что в следующий раз я буду внимательней.

Эх, теперь я и сам понял, как глупо было не придать значения присутствию и подозрительному поведению хрустальных волков. Они ведь чувствуют разломы и инородные силы. Эти существа служат миру своим определенным образом. Они почти так же важны, как драконы, только задача другая.

Про Холодного Роркарт вообще слушать не захотел, так что я ограничился сухим перечислением фактов. Оказывается, они давно враждуют на почве обращения с людьми. Как и мне, поведение Холодного кажется Роркарту неестественным, а этот старый дракон — блюститель законов природы, потому как сам часто их открывает. Вот и чувствует что-то вроде ответственности. Так что неприязнь у них с Холодным на уровне инстинктов, как я понял.

Однако, на этот раз у меня появилась новая теория, та, которую предположила Лира. И я высказался на сей счёт, приведя аргументы моей малышки. Роркарт помолчал, а потом как-то разом смягчился и даже сказал, что склонен со мной согласиться.

— Чётких причин к этому я не вижу, не могу привести факты в поддержку такой теории, но у меня стойкое ощущение, что ты прав.

— У Лиры есть в подтверждение целый жизненный опыт. Она говорила совершенно уверенно.

— Тогда тем более. Что ж, касательно Холодного… — Роркарт рефлекторно брезгливо поморщился, — не будем ему мешать, как и продолжали. А что там у него Медный запросил за победу в поединке, кстати?

— О, это тоже пойдёт на пользу общему делу… — ехидно заулыбался я.

Роркарт, само собой, тоже оценил идею и опять же восхитился Лирой. Если Холодный будет слышать эмоции убиваемых им людей, то ещё быстрее сделает шаг к принятию смерти. Не то, чтобы я хотел от него поскорее избавиться, но тут уж слишком очевидным стало, к чему всё идёт. Так зачем ждать тогда? Хотя, избавиться от него я не прочь, но не потому, что он мешает, а потому что создаёт мне проблемы. Вот после подобных мыслей начинаю думать, что я не был таким уж светлым, как хотелось бы…

Но вернёмся к Холодному.

Главное, чтобы он не воспринимал драконий облик слишком важным и не вкладывал в него излишне много значения. А то я встречал драконов, которые уже выбрали по сути свою смерть, но не решались пойти до конца, полагая, что жизнь только в форме дракона, а дальше, при смене облика на окончательный — лишь умирание. Медленное, но верное.

Убеждать таких в ошибочности подобных суждений сложно, когда сам ещё даже не помышляешь о выборе. Но я-то просто не нашёл своё к тому моменту. А они… В общем, таскал их к знакомым, перешедшим в последнюю форму. Они и рассказывали, что после смены облика жизнь только начинается. Это совсем разные вещи. И не стоит бояться быть счастливым.

— А где тебя, кстати, так долго носило? — спросил я у Роркарта. Вспомнилось, что у каждого из нас до определенного момента своё счастье. И у этого дракона счастье выражается поиском нового. — Ты бы мне очень пригодился в начале общения с Лирой.

Дракон только весело фыркнул:

— Где надо, там и носило. Ты ведь справился? Вот видишь! Да, и с Холодным бы так удачно не вышло. Вернись я пораньше, ты бы девушку оставил мне.

— И нисколько не пожалел бы об этом! — возмутился я в ответ. — Он ей психологическую травму нанёс! Хочешь, покажу, что она пережила?