— Ника? — лучезарно улыбнулся молодой человек, он казался ненамного старше ее самой. — Вы вовремя! Присядьте, вас позовут. Кофе или чай?

— Ничего не нужно, — испуганная девушка заняла самый краешек одного из стульев, сложив руки на коленях.

Парень выскочил из-за стола, он искрился от внутренней энергии. Кинулся к Нике со всех ног, она опомниться не успела, а уже лишилась ветровки и сумочки. Обе вещи помещены в шкаф, установленный возле входа из коридора в приемную, поначалу Ника его не заметила. Ветровка тщательно расправлена на плечиках, сумочка втиснута на верхнюю полку для головных уборов, шарфов и перчаток.

— Мое имя Алексей, приятно лично познакомиться, по телефону вы со мной общались, — продолжал деятельно суетиться секретарь, хотя сам он предпочитал называться личным помощником, у него в трудовом договоре так написано черным по белому. — Все-таки чай?

Вынужденная выбрать, девушка кивнула и за три минуты обзавелась чашкой черного чая, заварного из френч-пресса, никаких пакетиков. Алексей закончил метаться по помещению, добыл себе заодно кофе и вернулся на свое рабочее место.

— Давайте сразу назначим новую дату, — вдруг предложил Алексей. — Отменить всегда можно, после не бывает времени и желания разговаривать.

Выдав туманное, загадочно-пугающее объяснение своей торопливости, парень открыл ежедневник, судорожно перелистывая туда-сюда. С места Ники отлично видно, что ежедневник существует совсем не для красоты, как немного устаревший, но элегантный офисный аксессуар. Листы плотно исписаны ровным твердым почерком, не только раздел, где рабочие дни поделены на часы, но вторая страница разворота заметок тоже. Оказалось встречи можно назначать не чаще чем в три недели, определились на пораньше, в одиннадцать. Ника просчитала, что успевает и домой потом вернуться легче. Высококвалифицированный Алексей, получивший к двадцати семи два высших образования, вполне мог выполнять функции медиатора при переговорах с террористами, он прекрасно сумел отвлечь и немного расслабить нервничающую девушку. Прошло двадцать минут, Ника допила чай и скромно поставила пустую чашку на край стола. Она бы вымыла, но не знала где. На телефоне секретаря сработал звуковой сигнал, отвечать парень не стал, нажал на боковую кнопку, отключая рингтон.

— Вам пора, — снова улыбнулся он девушке, приглашающе кивнув на дверь своего босса, которую преданно охранял, как бы она не выглядела и где бы не располагалась, вот уже пять лет.

Ника широко распахнула глаза, поднялась и пошла, словно зачарованная. Сбежать у нее и мысли не мелькнуло, хотя нервничала она намного сильнее прежнего, обмирала внутри. Дверь оказалась двойная с тамбуром, этакое напоминание о старообрядческих советских временах. Зато слышимость на порядок уменьшает. Ника сосредоточилась на том, чтобы надежно прикрыть обе и только потом посмотрела, где оказалась.

Здесь мебели почти нет, сама же комната больше по меньшей мере вдвое. Четыре огромных окна вдоль стены справа, напротив двери у другого конца помещения массивный письменный стол, на нем не былинки, не листа, не карандашика или скрепки, возле стола огромное офисное кожаное кресло, на вращающейся крестовине. Два других предмета сильно выбивались. Кожаный диван глубокого шоколадного оттенка, матовый, дорогой на вид. Спинка вровень с подлокотниками, с внутренней стороны они пробиты обшитыми кожей большими круглыми пуговицами, формируя характерный ромбовидный узор, подушки на сидениях гладкие и есть еще несколько декоративных, немного портящих вид. Сам диван высокий, на четырех деревянных ножках, держащих его массивную тушу над полом. Прямо перед диваном расстелен ковер, и он единственный полностью совпадает с тем, что она выдумала перед тем, как пришла. Бардовый и слишком маленький для комнаты, хотя чуть длиннее ширины дивана, надежно застилает нужное пространство.

Прямо в центре комнаты ее ждет мужчина, стоит в совершенно свободной позе, руки расслаблено опущены, взгляд внимательный и неотрывный. Он не боится ее смутить, изучает очень подробно, последовательно задержавшись на лице, груди, медленно оглядывает ноги, начав от бедер и продвигаясь ниже. Старше не только ее, но и Алексея, ему не меньше тридцати пяти. Одет в официальный костюм явно не из ближайшего супермаркета. Волосы не слишком короткие, но недостаточной длины, чтобы уцепиться, черноволосый и как часто бывает у людей такой масти, в массе волос проглядывают серебряные нити седины, ему идет. Черты лица крупные, настоящий римский нос с горбинкой, глаза бледно-голубые, тяжелый подбородок, тонкие губы. В выражении лица неуловимая твердость, граничащая с жестокостью, складка рта прочно подтверждает теорию. Тонкогубые эмоционально невыразительны и часто не щадят окружающих. Вряд ли такой начнет орать, выйдет из себя, напротив, станет говорить негромко и приняв решение, не станет учитывать чужих интересов. Высокий, плечи развернуты, спина совершенно прямая.

У Ники ноги подкосились и язык намертво прилип к нёбу. Мужчина похож на ковер под его ногами — полностью совпадает с самыми ужасными и одновременно прекрасными ее фантазиями.

— Добрый день, — сказал он, не думая называть имя, улыбки тоже не появилось. — Мы видимся впервые. Я расскажу правила. Вы не против?

Ника молча кивнула, отчаянно боясь сойти за дурочку, но не в силах открыть рот и ответить нормально. Кивка оказалось достаточно, чтобы владелец кабинета продолжил, едва слышно фыркнув, выражение лица его немного смягчилось:

— Вы можете уйти в любой момент. Мы мало знакомы, поэтому любое отрицание остановит процесс. Никакого секса, об этом не нужно переживать, опять же предложений я не жду. Сохраним приятельские отношения. Вас все устраивает?

— Да, — дрожащим блеющим голоском, совершенно непохожим на ее обычный голос, сумела выдавить из себя Ника.

— Замечательно, — в подтверждение мужчина утверждающе опустил и поднял голову. — В таком случае пройдите к дивану и перегнитесь через подлокотник, можете взять подушку для удобства.