Шрифт:
Если бы рядом оказался Мортынов, он бы сказал, что ничего нового рабочий не преподнес, но Мортынов остался в милиции, а Сенищев допрашивал.
Следом отвечал другой послушник:
– Лашков Станислав Александрович… послушник Стефан… родился в 1973 году в Москве… холост… инвалид второй группы… место жительства… монастырь Оптина пустынь… старый братский корпус… над просфорней… В братии монастыря Оптина пустынь состою с сентября 1990 года… Сначала я был в скиту ночным сторожем, потом келарем (заготовителем фруктов). Два месяца был в Шамординском монастыре кочегаром усыпальницы. Последнее время около года по субботам и понедельникам, по суткам и через сутки, несу послушание на центральной вахте с 7 до 7 часов утра… С 17 на 18 апреля в праздник Пасхи я дежурил на центральной вахте. Вообще по монастырю мы дежурим посуточно втроем.
Послушники
Сенищеву все оказалось в новость, и он с интересом слушал.
Послушник:
– …на транспортных воротах, на главных, вместе со мной паломник Владимир Фалилеев. Народу было много и пришлось открывать нараспашку ворота… По всей территории были расставлены милиционеры, паломники и рабочие… Ворота были под охраной милиции… Но за все сутки с 17 на 18 апреля никаких милиционеров на воротах не было…
«А где же они охраняли?..»
– Причащение я предварительно получил в Чистый четверг 15 апреля, так как на праздник должен дежурить у главного входа… В шесть утра я начал уборку вахты для пересдачи… Тут прибежал разнорабочий и сказал, чтобы быстро вызывал «скорую» и милицию. Началась паника…
Когда свидетели иссякли и следователи собрались ехать в Козельск, Сашин помахал пачечкой протоколов.
Сенищев:
– Дай посмотрю…
– На… – Сашин отдал пачечку.
– О, даже сестру наместника допросил…
Наместник Венедикт
Сенищев читал:
«Пенькова Наталья Андреевна… Родилась в 1948 году в Москве… проживаю в Москве… с 16 на 17 апреля 1993 года в два часа ночи я с мужем, Пеньковым Евгением… дочерью… и сыном… 9 лет… приехали в Оптину пустынь в гости к моему брату – наместнику монастыря отцу Венедикту. Обычно останавливаемся у Мельник… Дом рядом со скитской башней… Я у Мельник… муж – у брата… Служба началась примерно в 23 часа 17 апреля… закончилась в 5 часов 18… Я, дочь и Мельник пошли в трапезную, расположенную недалеко от центрального входа за территорией монастыря… Туда прибежал мой сын… Из трапезной пошли домой… Кто-то был недалеко от звонницы, но не могу сказать… Очень устали…»
– А это чей допрос? – Сенищев глянул в шапку следующего протокола.
Читал:
«Козяков Александр Васильевич… 1960 года рождения… Оптина пустынь, токарь… сказали подежурить на воротах монастыря… Дежурил на воротах… Нужно было следить за машинами у ворот, чтобы никто бензин не слил…»
– Как все обыденно.
«В 5 утра снялись. Пошли завтракать. Сообщили об убийстве монахов. За время дежурства в солдатской шинели никто не проходил…»
Оптина пустынь. 1993 год
Еще протокол.
«Бажутин Анатолий Андреевич… родился в 1943 году в Пермской области… живу в монастыре с октября 1992 года… разнорабочий… дежурил на вахте… На Пасху отец Силуан поставил между оградой монастырского кладбища и Казанским собором… Там машин приезжих много и нужно их охранять… Я охранял… К 5 утра замерз… Пошел в трапезную… Когда пошел в скит, видел, как парни курили с молодками. В скиту узнал об убийстве…»
«Небось спал в каморке», – подумал Сенищев.
Дальше читать не хотелось, но решил заглянуть в еще один протокол:
«Петров Александр Викторович (послушник у наместника)… родился в 1971 году в городе Ангарске… Место работы – монастырь Оптина пустынь… 18 апреля после пасхальной службы пошел в келью к наместнику монастыря готовить праздничный стол для гостей. Готовил чай, встречал гостей… Во сколько – не знаю, раздался звонок, открыл дверь, стояли один из рабочих и паломник, они были очень взволнованы… Позвали отца Митрофана, ничего не объясняя. Я вызвал отца Митрофана, и когда он вышел, они сказали, что убили монахов… Они побежали… Я за ними… На дорожке к скитской башне лежал отец Василий… Над ним стояла женщина, кричала, рыдая… Мы стали помогать отцу Василию расстегивать одежду… У сарая лежала шинель… Ее парень понес… Из кармана торчал конец лезвия ножа, прорезавшего ее… Послушник Александр…»
– Поработали «на славу». – Сенищев потряс пачечкой, в которой просмотрел не больше четвертой части. – Зверюгу за хвост не ухватили…
Допросы, различаясь в мелочах, повторяли друг друга, но не давали для раскрытия преступления новых сведений. Приезд подкрепления из Калуги мог оказаться лишним.
На улице засигналила машина.
– Едем, – сказал Сенищев.
7. Никчемное и важное. Допрос матери отца Василия
Вечером протоколы допросов скопились на столе у Мортынова. Он пробегал бумаги взглядом, что-то его заинтересовывало, и он внимательно читал, что-то пропускал.