Из уважения к возрасту торговца и совместному пути, я решил дождаться, когда они договорят, прежде чем обратился к дежурному.

— Здравствуй, сержант, — обратился к нему я, спрыгнув с гибрида и перехватив поводья, чтоб Кошмар не утопал куда и не погрыз что-нибудь. — Я лейтенант Морозов, прибыл по переводу в крепость.

— Добрый вечер, ваше благородие — ответил сержант, отсалютовав двумя пальцами. — Сержант Муромцев, дежурный юго-западных ворот. Прошу прощения, может я ошибаюсь и плохо вижу в темноте на старости лет, но у вас форма старшего лейтенанта.

— Нет, не ошибаешься, — ответил на это я, — Я ещё форму не сменил.

Он посмотрел секунду мне в глаза, но ничего не сказал, а затем раскрыл свою книжку и сделал маной поярче присобаченный к мундиру уже тускнеющий жёлтый походный кристал.

— Сейчас погляжу списки, подождите минуту. — сказал он, немного пролистал страницы, затем начал читать в слух. — Ага, значит, Лейтенант Михаил Морозов, переведён в расположение в должности заместителя командира второй роты Тереховского полка, капитана Сухарева. Проводить лейтенанта Морозова в офицерский корпус казарм второй роты, в квартиру лейтенанта, предоставить всё необходимое к скорейшему выходу на службу.

— Сержант, ты всегда всё записываешь? — спросил я с улыбкой.

— Всегда, — ответил он, захлопнув книгу, не изменив даже, выражения лица. — Сёма! Подойди сюда. Скорее давай, мать твою, потом допыхтишь свою трубку!

Молодой усатый солдат в модных сапогах, что стоял недалеко от нас, ударил трубкой о брусчатку и затушил ногой вывалившийся дымящийся табак, после чего подбежал к нам, на ходу заворачивая трубку в давно потемневший от пепла платок а затем убрав в карман.

— Сёма, проводи лейтенанта в офицерский корпус второго полка. — сказал сержант.

— А где это? — спросил он, почесав голову под простеньким кепи местных цветов, сдвинутым на лоб.

— Ты служишь здесь почти год. Только не говори мне, что не знаешь где второй полк располагается. Северо-восточные ворота, Сёма, пустоголовая ты детина. — Сержант тут взглянул на меня — Прошу прощения за этот цирк, ваше благородие. У нас часто меняются кадры, не всех обучить успеваем…

— Не утруждайся, сержант — прервал я его. — Пойдём Семён, проводишь меня.

— Завтра карту крепости мне рисовать будешь, Сёма, ты понял меня? — строго сказал Муромцев, солдату, который до сих пор даже не сдвинулся с места — Теперь иди.

— Есть. — ответил солдат, и развернулся на каблуках, после чего обратился ко мне. — Нам сюда, ваше благородие.

С этими словами солдат пошёл вперёд. На его мрачную физиономию было жалко смотреть. Угораздило ж его брякнуть, что он что-то не знает. Но влезать я в это не стану, ещё не знаю местных порядков, чтобы что-то спонтанно предпринимать. Так вышло, что я и сам ещё с моей прошлой юности не любил подобное самодурство, сам когда-то настрадался, и в моём случае всё было куда хуже. Впрочем, если б я тогда не взбунтовался, натерпевшись вдоволь, меня б не заметили, а потом и не перевели бы в отряд старика.

— Семён, давай сперва в конюшню гибрида моего заведём. — обратился тут я к парнишке.

— Так а давайте я вам его отведу, — сказал, оглянувшись, парень. — Как до офицерского корпуса дойдём.

Я глянул на Кошмара, тот в ответ словно неприязненно поглядел на паренька и громко фыркнул.

— Не стоит, — ответил я на предложение. — Я сам отведу.

— Как хотите, ваше благородие, — ответил Сёма.

Спустя двадцать минут мы добрались до корпуса офицеров.

— Вот офицерский корпус, — сказал солдат. — А конюшня чуть дальше, у стены. Вас, может проводить, показать всё?

— Нет, Сём, иди, тебе ещё карту местности учить. — сказал я, после чего парнишка погрустнел.

— Хорошо, тогда доброго вам вечера, — сказал солдат, развернулся на каблуках и удалился.

— Ну что, пойдём, дружище, — сказал я Кошмару, — Накормим тебя, да место уютное подыщем.

У конюшни я быстро отыскал конюшего, мы вместе подобрали гибриду денник, после чего я потребовал исполнения некоторых правил в отношении моего четвероного друга и оплатил аренду на месяц вперёд. Покончив с этим делом, я попрощался с Кошмаром, отстегнул и вынес из денника поклажу, закрыл денник, а после побрёл с вещами в сторону офицерского корпуса.

В казармах, пусть даже офицерских, тоже должен быть дежурный, только прапорщик, надо бы его найти.

Искать не пришлось: стоило мне подойти к крыльцу, как я увидел живописную картину, в которой прапорщик пытался помочь какому-то пьяному вдрызг офицеру забраться внутрь. У него не очень-то это получалось, он был слегка полноват и ниже офицера ростом, уже чуть ли не обнял невменяемого мужика обхватом, но его попытки подтащить здорового детину к дверям тут же сыпались под раскидистыми маханиями офицера руками, за которыми в стороны уносило и пьяное тело.