Услышав это, Ванька тут же перестал плакать. Дальняя коса была в трех километрах от Войновки, среди лесной глуши, и туда взрослые не пускали даже старших мальчишек. Некоторые, правда, на свой страх и риск гоняли туда на велосипедах, но что был за смысл приезжать туда от силы на час, пока тебя не хватились домашние? А там водились не только пескари да прочая мелочь, как под берегом у деревни, но и плотва, голавль, а самое главное – уйма окуней и щук. Вот потому все пацаны дико завидовали Пашке, единственному, которому тетка Таня разрешала отправляться туда на целый день. А уж что говорить о Ванькиных ровесниках-шестилетках!.. Ему даже не верилось, что бабушка вот так просто отпустит его в такую даль, но та, к изумлению внука, позволила ему отправиться туда с Игнатовым, и не на пару часиков, а до вечера.

Наверное, этот день был каким-то по особенному счастливым: на выставленную Пашкой со вчерашнего донку попалась здоровенная щука, а Иван умудрился поймать солидного красноперого голавля. Потом они бултыхались в теплой, как парное молоко, воде и болтали обо всем на свете. В том числе и о тех самых «тайнах» из церковной чаши.

– Ну почему мне нельзя?– как и утром, канючил Ванька. – Это нечестно!

– Нет, Ванюха, все честно. Если человек крещеный и в Бога верит, это одно, – совсем как взрослый, отвечал Игнатов. – А если нет, то это ему только повредит.

– А можно мне, как и тебе, это… ну покрещаться?

– Не покрещаться, а креститься. Можно, но зачем? Ты же сам говорил, что Бога нет.

– Это не я, это мама говорила. А что, Он по правде есть?

– Конечно. Сам подумай: кто все это создал? Небо, землю, речку, солнце? Не могло же это само все появиться? Вот смотри, – Пашка кивнул на удочку, которую собственноручно соорудил для Ваньки. – Она же не сама сделалась. Помнишь, как мы эту палку в лесу выломали, потом стругали, леску, крючок привязывали?

– Конечно. Я тогда еще этим крючком укололся.

– Ну вот. А теперь представь: разве могло само небо, солнце появиться? Ведь это тоже должен был кто-то очень большой и сильный создать… Ну, то есть, сделать. Правда ведь?

– Ага, – чуть подумав, согласился Ваня.

– Так вот, все это сделал Бог. А те, кто говорят, что Его нет, они врут, потому что не хотят, чтобы все люди жили хорошо.

– Значит, и моя мама тоже врет?

– Нет-нет… – спохватившись, как-то быстро заговорил Пашка. – Тетя Оля, конечно же, хорошая. Просто ее плохие люди обманули. А если ты покрестишься, то сможешь ей помочь и ее защитить от этих плохих людей. Потому что тебе будет помогать сам Бог.

– А крестоваться – это больно?

– Нет, нисколечки. Ты же нырял сегодня со мною в речке?

– Ага…

– Не больно было?

– Нет…

– Ну вот, а тут тебя батюшка тоже в воду окунет, а потом помажет тебя миром – и все.

– Каким миром?

– Ну, это такая мазь…

– А она щиплется, эта мазь?

– Конечно же, нет.

– Ну тогда я хочу это… крестоваться… Давай меня быстрее покрестуем, а?

– Я же говорил тебе: не покрестуем, а окрестим. Конечно, можно. Только надо будет, чтобы батюшка, ну, то есть, наш отец Иоанн, разрешил.

Когда они вернулись домой и Ванька с порога заявил бабушке, что хочет сейчас же креститься, то Анна Степановна переглянулась с теткой Таней и сказала, что прямо сейчас не получится, потому что, во-первых, церковь уже закрыта, а во-вторых, к этому надо готовиться.

– Как готовиться? – бросился расспрашивать ее внук.

– Серьезно, Ванюшка. Для начала надо крестных найти. В первый черед – крестного отца.

– Отца? – удивился Ванька. – Папу то есть? Он же умер и его закопали…

– Это другой отец, милый. Новый.

– И как же его искать? Где он прячется?

– Надо его выбрать. Самого хорошего, умного и сильного.

– Сильного и хорошего? – переспросил внук. – Слушай, а давай Пашу тогда возьмем в эти… крестные папы. Он самый хороший и сильный!

– Павлика? – бабушка от неожиданности даже растерялась. – Ой, не знаю, внучек, благословит ли батюшка…

– Что это – «благословит»?

– Ну разрешит, значит… А может и не позволить – мал ведь он еще, Павлик…

– А давай мы его, батюшку, попросим! Сильно-сильно!..

Однако напрасно баба Нюра сомневалась. Когда на следующий день они все вчетвером – Ваня, бабушка и тетка Таня с Пашкой – пришли домой к батюшке, тот разрешил Игнатову быть крестным. Правда, перед этим священник что-то долго говорил ему, и сосед, став донельзя серьезным, внимательно слушал его, кивал в ответ, иногда о чем-то переспрашивая. А потом отец Иоанн подозвал к себе Шаховцева и очень строго спросил:

– Так ты серьезно хочешь принять Святое Крещение? Подумай еще раз.