– Друг?
– Леша кивнул на свежую могилу.

– Да.

– А мы троих хороним...
– грустно произнес он и вздохнул.

Потом присел на корточки перед пингвином. Похлопал его по плечику.

– Здоров, зверь, как дела?
– спросил он. Потом поднял голову к Виктору.
– Слышь, я забыл, как его зовут...

– Миша.

– Ах, да, Мишаня! Зверь в костюмчике... Красавец!

Леша поднялся с корточек. Обернулся на свои похороны.

– Ты не знаешь, где здесь выход?
– спросил Виктор.

Леша посмотрел по сторонам.

– Нет, так не скажу... Если не спешишь, подожди немного, я тебя на машине вывезу... Там уже к концу идет, - он кивнул в сторону похорон. Попа взяли занудливого... Над каждым по полчаса библию читает... Ладно, ты здесь постой, а я тебе махну, когда все кончится...

Минут через двадцать Виктор заметил в соседней похоронной толпе какое-то движение. Люди начали расходиться. Завелись моторы иномарок. Виктор всматривался, выискивая взглядом бородатого Лешу, но у него не было бинокля, да и глаза слезились из-за налетевшего морозного ветерка. Наконец он заметил, как кто-то махнул рукой.

– Ну что, Миша, пошли!
– сказал он, сделав пару шагов вперед и обернувшись к пингвину. Пингвин неторопливо пошел за ним.

Когда они дошли до трех свежих, заваленных свежими венками могил, возле них стояла на аллее только одна машина - старенький "мерседес".

– Если хочешь, давай я тебя домой отвезу, - предложил Леша, пока они еще ехали по кладбищу.
– Нехорошо на поминки первым приходить...

Виктор охотно согласился и через полчаса был уже у своего парадного.

– Возьми мой телефончик, может еще встретимся, - сказал Леша, протягивая свою визитку.
– Да и напиши свой, на всякий случай...

Виктор, спрятав Лешину визитку в карман, записал свой номер телефона на странице автомобильного блокнота, на липучке прикрепленного к передней панели.

51

Ближе к вечеру Нина собралась уходить.

– Может, останешься?
– попросил ее Виктор.
– Что-то вроде поминок сделаем...

Нина кивнула. Вид у Виктора был усталый. В его словах и взглядах чувствовалась неуверенность в себе.

– Иди посиди с Соней, а я что-нибудь придумаю, - сказала она.

Виктор пошел в гостиную, где Соня уже включила телевизор. Нина направилась в кухню.

– Ну что сегодня показывают?
– спросил Виктор у Сони, присаживаясь рядом.

– Пятая серия "Эльвиры", - бойко ответила девочка.

Виктор достал из кармана платок и вытер сопли под носом у Сони.

На экране телевизора тянулась долгая рекламная пауза. Что-то мелькало, как в калейдоскопе. Виктор смотрел в пол, не желая утомлять глаза резкими рекламными клипами. Соня "поедала" их с интересом.

Наконец бешеный бег рекламы прекратился, пошли титры сериала и сладкая романтическая музыка расслабляюще полилась с экрана.

– Ты спать не хочешь?
– спросил Виктор.

– Нет, - не отрывая взгляда от телевизора, ответила девочка.
– А ты что, хочешь?

Виктор не ответил. Латиноамериканская слащавость героев сериала начинала его раздражать. Вникать в происходящее на экране ему не хотелось. Он обернулся, разыскивая взглядом Мишу, но в гостиной его не было. Виктор прошел в спальню и увидел пингвина там. Он стоял на своей подстилке за темнозеленым диваном. Стоял неподвижно, как скульптура. Виктор присел около него на корточки.

– Ну что ты?
– спросил он, прикасаясь к его черному плечику.

Миша посмотрел хозяину в глаза, потом опустил голову и уставился в пол.

Виктор задумался о Пидпалом. Вспомнил, как его брил. Вспомнил и просьбу старика, которую он обещал выполнить. Вспомнил и тут же словно оттолкнул от себя это воспоминание, хотя дрожь все равно пробежала по спине.

– Наверно, я сильно промерз сегодня на кладбище, - подумал Виктор вслед дрожи.

И снова вспомнил старика-пингвинолога, так легко и без позы ожидавшего скорой смерти. "У меня нет неоконченных дел..." - память вынесла на поверхность слова Пидпалого. Виктор мотнул головой, удивляясь этим словам. Пингвин испуганно отшатнулся, отошел на шажок и посмотрел на своего хозяина.

– У меня тоже нет неоконченных дел, - подумал Виктор и тут же виновато сам себе улыбнулся, почувствовав фальш собственной мысли.

Нет, у него были неоконченные дела, но даже если бы их и не было, вряд ли бы он так легко отнесся к приближающейся смерти. "Тяжелая жизнь лучше легкой смерти" - написал он когда-то в своей записной книжке и потом долго гордился этой фразой, произнося ее к месту и не к месту. Потом фраза как-то забылась и вот сейчас, много лет спустя, тоже вынырнула из памяти вслед за потрясшими Виктора словами старика. Два человека, два возраста, два отношения...