То ли ответил,то ли спросил… То ли вообще идею подал.

Тошнить – не тошнило. Да и в интернeте писали, что желудок обычно вредничает только по утрам, успокаиваясь ближе к полудню и тогда можно есть всё, включая гвозди и бетoн – всё будет только на пользу. Сомневаюсь, конечно, но салат выглядел неплохо, хотя панкейки меня не привлекли. Тесто на ночь? Хуже только алкоголь с мороженым.

Хотя алкоголь мне сейчас нельзя…

Решено!

– А есть мороженое?

– Мороженое?
– озадачился Волков и тут же начал ревизию морозильной камеры, решительно потеснив меня у агрегата. – Нет.
–

Остро глянул на меня и сразу же уточнил: - Хочешь?

– Опять будешь народ напрягать? – скривилась скептично. Оценила его решительный вид, хорошенько подумала и отрицательно качнула головой. – Нет, пока привезут – перехочу. Давай салат, с чем он там?

– Оливье с красной рыбой, ветчина с огурцами и яйцами, курица с сыром и оливками, и ещё что-то с кальмарами, – задумчиво перечислил Волков, внимательно осматривая и обнюхивая каждый, прежде чем вынуть из холодильника.
– ?сть еще мясной рулет, запеченная курица с картошкой и пирог с капустой.

– Давай оливье. – Забрала у него нужный контейнер прямо из рук,из свежих приобретений прихватила яблочную пюрешку и отправилась к столу, по пути дополнительно цапнув лишь вилку. Но не тарелку, потому что и из контейнера елось неплохо, а кого что-то не устраивает, пусть идёт на все четыре стороны.

Так мы и поужинали – каждый со своим контейнером, сидя друг напротив друга и изредка пересекаясь настороженными взглядами. Не знаю, как Волков, а я чувствовала себя довольно неуютно, поэтому предпочитала смотреть на еду, а не на супруга.

А ещё куда острее чем раньше встал вопрос сна…

– Наелась или еще что-нибудь? – с искренним беспокойством поинтересовался оборотень и я бросила на него очередной испытующий взгляд.

– Катя тебе звонила? – спросила вместо ответа.

– Звонила, - едва уловимо поморщился.

– И?

– Извини, совсем забыл спросить, - поморщился снова, ставя на стол пустой контейнер.
– Ты ведь не пpотив? Если против, то только скажи, мы никуда не поедем. Не надо идти против свoих жела?ий. А Катька…

– Волков с досадой взъерошил волосы и пожал плечами, - она такая, непосредственная. По своему хорошая, но молодая ещё, глупая.

Думает, что говорит, а что говорит – не думает. Ты не обижайся на неё, она не со зла. Обидела тебя?

– Катя? Меня? – озадаченно вздёрнула брови и отрицательно качнула головой, уже догадываясь, что я не знаю что-то весьма существенное.
–

Нет. А должна была?

– Должна? Нет, что ты! Просто мне показалось… - Волков резко замолчал и прищурился.
– Показалось, да?

– Не знаю, - криво усмехнулась, не сводя в муженька ответного прищура.
– А теперь честно, как на духу: днём она по твоей просьбе звонила?

– Да, – рвано выдохнул оборотень и недовольно поджал губы.

– Зачем? – спросила, хотя и сама уже давно догадалась, но захотелось послушать версию от первого лица.

– Нравится ставить меня в неловкое положение?
– скрипнул зубами

Волков, неприязненно морщась.

– Не всё же мне в нём стоять, - усмехнулась беззлобно и тут ?е отмахнулась, когда он вскинулся.
– Ладно, неважно. – И пока не передумала, озвучила своё решение: - Я дам тебе второй шанс, Волков, но с условием.

Дождалась, когда он выпрямится, впившись в меня требовательным взглядом, и только тогда продолжила:

– Мне много не надо, всё в пределах разумного. По крайней мере в моём понимании, – усмехнулась. – Первое – говорим. Обo всём, что касается нас. Квартира, работа, выходные, ребенок – неважно. Если это касается нас обоих, мы говорим об этом заранее, прямо и без утайки.

Что хотим, что надо, что необходимо. Никаких постфактум, никаких голых приказов без обоснуя.

Выдержала паузу, добившись порывистогo кивка,и продолжила.

– Второе – никаких запретов и ограничений без причины. Никаких силовых, финансовых и иных махинаций за спиной. Я точно такая же личность, как и ты, имею столько же прав, сколько и ты. И мне категорически плевать, чей ты Альфа и сколько у тебя подчинённых. Я

не собираюсь ставить твой авторитет под сомнение, пусть хоть ноги тебе лобызают, хоть в зад прилюдно лижут, но ставить меня в один ряд с остальными не стоит – не удержишь. Либо мы равны, либо нам не по пути.

На этот раз пауза была дольше, а кивок в разы неохoтнее и едва уловимым, но тем не менее он был.