— Я думаю, ты знаешь. Ты знаешь Никки лучше, чем она сама себя знает, — сказал он. — Небольшой совет, не позволяй ей убегать, ведь она напугана. Покажи ей, что ради любви стоит бороться.

— Правда? — выпалил я, глядя на него снизу вверх. — Она, блять, сбежала. Очевидно, я ей не важен. Она ясно дала понять, что я хорош в сексе, и только когда бегаю за ней. На этом наши отношения заканчиваются.

Ганнер покачал головой.

— Я же говорил, чувак. Ты уже влюбился в нее, Декс. Черт, мы оба знаем, что она сбежала, потому что ей не все равно. Она думает, что спасает тебя.

На стойку поставили напиток.

— Тебе пригодится, потому что, если ты говоришь о девушке, которая пришла сегодня с Андреем, она выглядит чертовски сексуально. Так что удачи, не думаю, что ты сможешь держаться от нее подальше, — сказала официантка со смешком, уходя.

— Охуенно, — пробормотал я, потом выпил, наслаждаясь жжением, а затем попросил еще.

— Послушай, мы оба знаем, что жизнь чертовски коротка. Если хочешь быть с ней, тогда скажи ей. Как ты там всегда говоришь? После Кэлли? — спросил Ганнер, его слова заставили меня напрячься.

Я повторил мантру, которая однажды спасла меня. Ту, в которую я верил настолько, что сделал татуировку на своем теле.

— Давайте жить, раз уж нам суждено умереть.

Ганнер хлопнул меня по плечу.

— Так что, живи братан. Потому что мы оба знаем, что она заставляет тебя чувствовать себя живым, — сказал он, прежде чем подойти к Райан, которая сидела рядом со Скар и Кенджи.

Он прав.

Никки убежала, как только открылась мне. Она верит, что быть одной не так больно, чем видеть гибель любимого? Черт возьми, я и сам был гребаным лидером этой секты, пока не познакомился с Никки.

Она показала мне, что жизнь будет идти своим чередом, несмотря ни на что.

Как будто мои мысли вызвали ее, дверь на балкон открылась, и вошла самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. Длинные кремовые ноги обнажены, зеленое атласное платье было выше середины бедра, а руки до локтей прикрыты атласными перчатками в тон.

Черт меня дери.

Она казалась богиней в этом кружевном корсете на платье. Джинсы в моей промежности мгновенно стали слишком тесными.

Комната исчезла, когда ее васильковые глаза встретились с моими. Что-то похожее на сожаление промелькнуло в них, прежде чем она отвела взгляд, приветствуя всех. Позади нее шел мужчина, который выглядел, честное слово, как рок-звезда. Его волосы были коротко подстрижены и обесцвечены настолько, что казались практически серебряными. На нем был расстегнутый пиджак без рубашки, показывая мускулы и татуировки. Я не мог разобрать половины, но на груди было написано: «Смерть лучше предательства». Кожаные штаны низко сидели на узких бедрах, спереди заткнут «Глок», и ему явно было наплевать на то, что все видят оружие. Он не был таким крупным, как Ганнер и я, фигурой ближе к Кенджи, с высоким атлетическим телосложением. Хотя я бы поставил деньги на то, что он хороший боец — его нос был слегка искривлен, а через бровь проходил шрам, как у Торка.

Как и его клуб, меня бесило, что он выглядел таким крутым. При других обстоятельствах этот ублюдок, наверное, понравился бы мне.

Он схватил Никки за локоть, наклонившись, шепча ей на ухо.

Я ненавидел то, как она смотрела на него снизу вверх. Слишком сильно напоминало о том, как она смотрела на меня.

Острая боль пронзила мою руку, когда осколок разбитого стекла порезал ладонь. Водка вызвала очищающий ожог.

— О, нет, — сказала барменша, подходя с другой стороны с полотенцем. Она схватила меня за руку, переворачивая ее, увидев порез. — Надо было налить в пластиковые стаканчики. Теперь у меня весь бар в битом стекле и крови.

— Извини, — пробормотал я, мои мысли все еще были заняты тем, как Никки и Андрей выглядели вместе.

Она улыбнулась мне. Огонек в ее глазах дал понять, что она не так уж сильно расстроена.

— Принесу аптечку.

Рана была ничем по сравнению с тем, что я испытывал в прошлом, и я чуть было не сказал, чтобы барменша забила, но потом посмотрел туда, где ощущал взгляд. Никки пристально смотрела на меня. Сожаление, которое я заметил несколько мгновений назад, исчезло, сменившись гневом. Она прижалась ближе к Андрею, отвечая на то, о чем спрашивала Райан, не прерывая зрительного контакта со мной.

Мягкие руки на секунду отвлекли мое внимание.

— Перебинтую, — сказала девушка. Когда я снова посмотрел на Никки, ее ноздри раздувались, и я мог поклясться, что она представляла себе пять разных способов кастрировать меня.

Похоже, ты все-таки не такая уж «бесчувственная».

Я приподнял бровь, глядя на нее.

Если она хочет играть в игры, я поддамся, если она станет моим призом.

ГЛАВА 38

НИККИ