Славянские языки очень похожи. А вот кому языки со скидкой: выучи один – получишь пучок.

Возьмем, например, само слово славянский. По-русски – славянский, по-польски – slowianski, по-сербохорватски – slavenski. Причем эти языки сравнительно далеки друг от друга: они входят в восточнославянскую, западнославянскую и южнославянскую группу соответственно. Или вот еще хороший пример: вода. По-украински – вода, по-словацки – voda, по-болгарски – вода, и опять представлены восточная, западная и южная группы.

Однако от этого сходства часто не столько пользы, сколько мороки. Например, по-чешски slovensky означает вовсе не словенский, как можно было бы ожидать, а словацкий! А для словенского в чешском другое слово – slovinsky. Мало того: помимо slovinsky и slovensky у чехов есть еще одно слово: slovansky – славянский. В болгарском языке слово словенски означает словенский, но в македонском словенски – славянский. А словински по-македонски означает словинский – вымерший диалект жителей Польши, который чехи называют… ну, в общем, вы поняли.

Да, выучил один – знаешь кучу. Только как понять, какой именно знаешь? То ли в словацком словацкий называется slovencina, а словенский – slovenscina, то ли наоборот? И еще поди проверь! Словенско-словацкий словарь в словенском языке называется slovinsko-slovensky slovnik, а в словацком – slovensko-slovaski slovar или наоборот? И в каком из них, помимо slovincina и slovencina, есть еще слово sloviencina, которое означает славянские языки? Я уж не говорю о славянских языках сербском и сорбском, которые оба называются srbsky в словенском, то есть нет! – в словацком.

Сделка кажется очень выгодной – ведь славянские языки так похожи. Мирославы, Станиславы и другие славяне и вправду получают пучок на пятачок. Остальным советую не гнаться за дешевизной.

Заимствования из славянских языков и те слова, которые английскому стоило бы заимствовать, перечислены в главах, посвященных словацкому, словенскому, чешскому, сербохорватскому, сорбскому, польскому, болгарскому, македонскому, русскому, белорусскому и украинскому.

Нас формирует семья. Мы получаем гены своих родителей, как они получили гены своих. Точно так же и большинство языков являются членами своих семей и определенные свойства получают в наследство. Конечно, зарождение новых языков не происходит в результате союза двух родительских языков, так что от биологической параллели придется отказаться. Вообще говоря, языки размножаются делением, как амебы, или дают отростки, как клубника. Например, романские языки (румынский, французский, итальянский и др.) отделились от латыни, а ток-писин (креольский язык Папуа – Новая Гвинея) – это молодой отросток английского.

Но наше поведение, одежда и речь зависят не только от наследственности. Жизненный опыт, встреченные нами люди тоже формируют нас. В результате, некоторые члены семьи сильно отличаются от остальных: пресловутые белые вороны или паршивые овцы (последние, к сожалению, встречаются чаще). Та же модель применима и к языкам. Языки оказывают друг на друга сильное влияние, особенно в тех регионах, где веками живут бок о бок представители разных языковых семей. В Европе таким регионом прежде всего являются Балканы: именно здесь соседние языки влияют друг на друга очень давно, весьма интенсивно и крайне изощренно.

В этом юго-восточном уголке Европейского континента целое скопище языков – от албанского, болгарского, греческого и македонского до румынского, цыганского, сербохорватского и турецкого, которые, так сказать, покинули свои семьи. У албанского и греческого вообще никого из родни не осталось в живых. Румынский оказался за сотни километров от своего ближайшего романского родственника – итальянского. Тысячи километров отделяют цыганский, индийский язык, от его южноазиатских родичей, а большинство братьев турецкого живут довольно далеко на востоке. Наконец, территории славянских балканских языков (болгарского, македонского и сербохорватского) вплотную прилегают к ареалу словенского, но все они изолированы от своих основных родственников (русского, украинского и польского). Короче, Балканы напоминают приют для лингвосирот.

Турецкий – интроверт. Его общение с другими языками сводится в основном к заимствованию их слов или, даже чаще, к передаче им своих. Остальные семь языков, наоборот, существенно повлияли друг на друга, что неудивительно, учитывая, как долго они делят общую жилплощадь. Долгие столетия носители этих языков вместе жили и кочевали, вступали в смешанные браки, ездили друг к другу в гости, торговали и воевали друг с другом, обменивались религиозными верованиями.

Даже сейчас, в XXI в., Балканы насыщены меньшинствами. Здесь есть сербскоговорящие анклавы внутри албаноговорящих регионов, македонские и румынские поселения в греческих областях и т. д. и т. п. В прошлом мешанина была еще большей – тогда почти каждый знал хотя бы два языка, владея иностранными языками пусть не свободно, но в достаточной степени, чтобы суметь объясниться.