Оборотни не очень жалуют магов. Благодаря своим способностям, по силе они почти равны нам. Но при себе каждый глава имеет мага, которого проверили, за которым следят и к чьи услугам прибегают при необходимости.

Вот и сейчас напротив меня сидит темноволосый худощавый Рамис. В его бороде уже начали пробиваться седые волосы, что говорит о его преклонном по всем меркам возрасте, но глаза по-прежнему излучают задорный огонек. Он один из немногих, кто может общаться со мной свободно, без оглядки на статус. Именно он терпел все мои шалости с пеленок, именно ему приходилось вытаскивать меня из переделок и неприятностей. Рамис был обвешан множеством клятв и проходил проверки чаще, чем кто-либо другой во дворце. И поэтому я доверял ему больше, чем кому-то другому в своем окружении.

— Ник, говорят твоя избранная страсть как хороша. Когда же свадьба?

— Не знаю, — вздохнул я. — Да и не за тем я позвал тебя, чтобы обсуждать свою женщину.

Рамис вскинул руки вверх в защитном жесте, но его улыбка говорила о том, что разговор обязательно продолжится.

— Мне нужно поговорить с Виктором. Все по стандарту — связь через шар, полог тишины и контроль, чтоб никто даже не пытался подслушать.

— Было бы проще тебя перенести к нему.

— Только если ты сможешь вернуть меня сразу после перемещения.

Говоря это, я знал какой будет ответ старого друга отца. Такое мало кому под силу, перенос на такое большое расстояние требует много сил, и это точно не то, что Рамис сможет организовать.

— Понял. Шар так шар.

Подготовка заняла не более десяти минут. Странные пасы руками, зарядка шара, настройка на того, с кем буду говорить. Иногда мне кажется, что маги больше выпендриваются, чтобы приумножить свою значимость. Но мало кто из оборотней обладает хоть малыми зачатками магии. И те обычно, при пробуждении второй ипостаси, сходят на нет.

— Все готово, Глава, — сказал Рамис с легким поклоном, который в его исполнении больше был похож на издевку.

Как только я кивнул в знак готовности, звуки просто перестали существовать. Только что за окном щебетали птицы. С кем-то переговаривался за дверью Марко, но слишком тихо, чтобы я уловил кто приходил. И вот полная оглушающая тишина. Волк внутри чувствовал дискомфорт от этого и недовольно ворочался. Будь его воля, он никогда не покидал бы Лику, зверю в принципе все равно, что происходит у драконов.

Шар начал переливаться белым светом и прозвучал голос Виктора:

— Николас, приветствую.

— Виктор, — я по привычке кивнул в знак приветствия и лишь после осознал, что собеседник меня не видит. — Что у тебя случилось?

С драконами волки всегда были в более дружественных отношениях, чем с лисами и кабанами. Территорию делить не приходилось.

— Я не уверен, что все так, как кажется на первый взгляд, — замялся мой собеседник. — Я слышал, что по всем землям сбываются древние пророчества, но не верил.

— Я пока ничего такого не слышал, Виктор, — не говорить же мне о разговоре с Наядой. Другие источники молчат.

В ответ Виктор тихо засмеялся.

— Ох, Николас, меняй шпионов, — с улыбкой сказал он. Я же в ответ лишь зарычал. — Ладно-ладно. В общем и до нас дошло. Как уже сказал, я не верил во все эти пророчества, но в одном из них говорится, что когда мать-река Лея окрасится кровью, и по ее руслу потечет огонь, придет та, которая изменит мир.

— Прям так и говорится? — с сарказмом уточнил я.

— Ну смысл такой, а как там дословно и витиевато сказано, я не помню.

— И что? Лея превратилась в огненную реку?

— Пока нет, но вчера утром вода в ней стала красной. И любой оборотень скажет тебе, что она пахнет кровью.

Я молчал. Никогда не задавался вопросом, что же такого написано в многочисленных пророчествах, но, видимо, придется.

— Что ты ожидаешь от меня? — удивительная разговорчивость Виктора и то, что он делится этой информацией со мной, наводит на мысли, что это не просто так.

— Говорят, наибольшее собрание пророчеств хранится в Академии магии. А она на твоей территории…

— Я подумаю.

— Буду ждать. Мы все хотим знать, что происходит.

Я махнул рукой Рамису, что означало, что разговор окончен. Сначала потух шар, и лишь потом на меня обрушилась какофония звуков. Но я особо не обращал на них внимание. Нужно было исключить вероятность того, что Лика хоть как-то причастна к этим пророчествам.

— Глава, я могу быть свободен? — напомнил о себе Рамис.