Он спорить не стал и поднялся из-за стола. Сегодня на нем был серый костюм из тонкой шерсти и белоснежная рубашка, дополненная консервативным галстуком. И пиджак, и брюки сидели на его сухощавой фигуре прекрасно, но я не могла не думать о другом: впору ли Стасу окажется то, что ему приготовила я.

— Раздевайтесь, Станислав Дмитриевич.

— Таково ваше желание, Елена Георгиевна?

— Лишь первая его часть, Станислав Дмитриевич.

— В таком случае, было бы правильно сперва озвучить его целиком, Елена Георгиевна.

Требовать такое было делом действительно разумным и естественным, но я все же на мгновение подзависла, наблюдая, как Стас снимает пиджак, а после, пристроив его на спинку стула, тянет с крепкой шеи галстук. Зрелище было… волнующим. Особенно с учетом того, что лежало на низком столике рядом со мной.

— Я купила кое-что для вас, Станислав Дмитриевич, — Стас, в этот момент расстегивавший рубашку, глянул на стопку упаковок, которые я вытащила из пакета, и вопросительно приподнял бровь. — А что до желания, то оно таково: вы наденете это и проведете так весь свой рабочий день. Ну а я оставлю за собой право наблюдать за вами и проверять. Хочу, знаете ли, твердо знать, что где-то в промежутке между совещаниями и переговорами вы не избавились даже от части… экипировки.

— Вы ведь помните, что у меня сегодня серьезная деловая встреча, которую я не могу отменить?

— Конечно, — кивнула я и расплылась в уже не сдерживаемой улыбке. — Более того, на ней я совершенно точно хотела бы присутствовать лично от начала до конца. Перехватить у вас контракт, если речь о нем, я все равно не смогу — не та у меня весовая категория, так что ни о каком покушении на вашу прибыль и ваши деньги тут точно речи нет… Ну и, если это важно, я готова подписать договор о неразглашении хоть сейчас!

Стас задумчиво кивнул и потянулся к поясу брюк. Пальцы его двигались неторопливо, но как-то так, что вдруг выяснилось: я от них просто глаз отвести не могу. Сижу будто мышь под гипнотическим взглядом змеи. И вскоре одноглазая змея-злодейка таки действительно показалась — пока прикрытая тонкой тканью белоснежных боксеров, но, несмотря на это, фактурная и выпуклая. Прекрасно читались и контуры яичек, и линия расслабленного ствола, и даже утолщение головки… Того самого ствола и той самой головки, которые побывали у меня внутри, двигались там, доставляя яркое, никак не желавшее забываться удовольствие… А до этого еще и во рту, знакомя с тем, насколько нежна покрывавшая их кожа…

— Значит, ваше желание, Елена Георгиевна, состоит в том, чтобы я надел на себя нечто, купленное вами, и проходил в этом весь день до вечера. Вы же, в свою очередь, оставляете за собой право периодически появляться рядом, чтобы проверить, соблюдаю ли я условия достигнутых договоренностей. Так?

— Так, — продолжая пялиться на раздевающегося Стаса, несколько заторможенно подтвердила я и даже сглотнула.

— Вы отдаете себе отчет, что если ваше «нечто» будет выглядеть эпатажно или вызывающе, то это скажется на моих деловых переговорах, а значит, затронет финансовую и имиджевую сферу, которых мы договорились не касаться?

Я пожала плечами и, демонстрируя на самом деле отсутствующее возмущение, буркнула:

— Ну естественно, Станислав Дмитриевич! За кого вы меня принимаете?

На самом деле ни о чем таком я, балда, абсолютно не подумала, но раз все вышло в строгом соответствии, то не признаваться же теперь! Стас провел руками по бокам и вновь замер, запустив пальцы под резинку, а после стянул боксеры к щиколоткам и переступил через них, чтобы затем решительно выпрямиться, открывая свою наготу:

— Заметьте, я не пытаюсь отказаться и даже не прошу заранее предъявить то, что вы приготовили для меня. Я лишь уточняю сопутствующие детали. Значит, вы гарантируете, что деловая составляющая моего сегодняшнего дня затронута не будет?

— Будет зависеть от того, как вы… — промямлила я, не зная, куда девать глаза.

— Я умею терпеть боль!

Что? Он, что же, думает, что я?.. На этот раз возмущение не пришлось изображать, оно было искренним.

— Да что вы в самом деле! За кого вы меня принимаете? Я не садистка какая-нибудь, чтобы…

— В таком случае, скрепим договоренность? — Стас улыбнулся и шагнул ближе, протягивая мне руку.

Было стойкое ощущение, что из-за всей этой болтовни и наглости этого абсолютно голого, но по-прежнему предельно уверенного в себе мужчины было упущено что-то важное. Но что именно, быстро понять не удалось. Так что я просто встала (чтобы долбаный член долбаного Стаса не болтался прямо у меня перед носом!) и пожала протянутую ладонь.