— Я и так счастлива, — перебила ее Сони и мило улыбнулась.

— Сони, я не шучу. Одиночество — это не счастье!

— Хорошо, хорошо, — не выдержала Сони нравоучений, — я беру этот репортаж, только давай закроем эту тему. Я поговорю с Джоном, и мы отправимся туда.

Сони вскочила и, словно пуля, вылетела из кабинета.

=*****=

Переговорив с директрисой гимназии, Сони с Джоном ознакомились со всеми приготовлениями. Напоследок директриса этого учебного заведения решила показать им декорации, да и в целом саму гимназию. Проходя по коридорам, Сони вдруг остановилась от резкого и звонкого детского голоска:

— Мама!

В шумном коридоре этот звонкий голос прозвучал, как гром, заглушая всё вокруг, от чего зазвенело в ушах. Впереди, недалеко от нее, стоял маленький мальчик, опрятно одетый с иссиня-чёрной кудрявой шевелюрой и большими темно-карими глазами, хлопающими от волнения. Правильные черты лица, хотя и довольно детские — прямой формы нос и упрямый подбородок, были до боли знакомы. У Сони защемило в груди от переполнивших чувств: нежности и боли. Она смотрела на сына и не замечала происходящего вокруг.

Мальчик с надеждой в глазах смотрел на мать, инстинктивно протягивая ей руки. Глаза горели надеждой и молили о материнской ласке, которой он был лишен за годы разлуки.

Сони стояла неподвижно, не смея сдвинуться с места, словно это был призрак, в любое мгновение готовый раствориться, бесследно исчезнуть.

Внезапно в ее ушах прозвенел детский смех и картавящий голосок:

«Маматька, смотйи, я лосадка!»

— Мама… — еще раз прозвучал звонкий голос, как стрела, пронзая Сони насквозь и выводя из задумчивости, но уже с меньшей уверенностью и нотками тревоги.

Видеорепортер — Евгений, что был рядом с Сони все это время, удивленно смотрел на мальчика и взглянул на Сони, всё еще не отпуская и не выключая камеру.

Евгений, он же Джон, работал в паре с Сони на всех репортажах. А также не отходил от неё, как преданная собачка, с тех пор, как Сони появилась у них в редакции еще около 4х лет назад. Он был первым, кто встретил её у входа в редакцию, когда она пришла на собеседование, и объяснил ей дорогу, как пройти в необходимый кабинет. Он тогда был еще курьером, на побегушках, так сказать, а Сони взяли на ресепшн секретарем.

Они быстро сдружились, не смотря на разницу в возрасте, Евгений был на 5 лет моложе, но ему это не помешало заинтересоваться ею, как привлекательной женщиной. Но все его тщетные попытки очаровать её разрушались, сталкиваясь с непробиваемой скалой отчужденности.

Сони как-то шутливо назвала его Джоном, очень уж он был схож с молодым Джонни Деппом из фильма «Дон Жуан де Марко», который они вместе ходили смотреть в кинотеатре. Главный герой фильма был такой же миловидный и обходительный. И для всех Евгений с того момента стал Джоном, это закрепилось за ним, как второе имя.

Со временем Сони росла по карьерной лестнице и уже занимала должность заместителя главного редактора. Джон также был старательным в работе и поднялся до видеорепортера.

Сони повернулась к директрисе и произнесла, стараясь унять дрожь в голосе:

— Извините, но мы уже завершили на сегодня. Вы не позволите мне переговорить с вашим учеником?

— Да-да, конечно, — опешила директриса, — это наш самый прилежный и примерный ученик.

— Джон, ты иди, я позже подойду, — сказала Сони, повернувшись к помощнику по видеорепортажу, что фиксирует на камеру все детали и монтирует ролики.

— Хорошо. Но не забудь, в семь у бара. Я буду ждать, — ответил Евгений и, развернувшись, зашагал к выходу.

Директриса предоставила им свободный кабинет, намереваясь принять участие в интервью с учеником гимназии, но Сони попросила оставить их наедине. На что директриса изначально сопротивлялась, ссылаясь на регламенты школы и этику, которая не позволяла оставлять подопечных без присмотра. Однако, Сони очень хорошо умела убеждать и смогла выкроить себе 5 минут на личную беседу. С трудом согласившись, директриса тактично ушла, закрыв за собой дверь и сказав, что кабинет полностью в их распоряжении.

Как только закрылась дверь за директрисой, Сони приблизилась к сыну.

— Мама, это ты?… — слегка взволнованно и тихо прошептал Джимми.

Сони не выдержала и дала волю рвущимся наружу слезам.

— Да, родной мой, — прошептала Сони и крепко обняла сына, — это я.

— Мамочка, мамочка, я знал, что найду тебя. Я узнал тебя сразу… я знал, что это ты… — затараторил Джимми, поспешно обнимая мать. Обливаясь слезами, он старательно вытирал слезы матери, целуя её и успокаивая. — Не плачь, мамочка! Я знал, что найду тебя. Не плачь!